Пассажиры снова засмеялись.
— Но и там он о своем оппортунизме не сказал ни слова. И пошел писать. Каждый день письмо. Хотят для него специальный отдел завести — “Поправки и отмежевки”. И ведь сам знает, что записался, хочет выкарабкаться, но такое сам нагромоздил, что не может. И последний раз до того дошел, что даже написал: “Так, мол, и так… ошибку признаю и настоящее письмо считаю недостаточным”».
Дешифруя дискурс эпохи «великого перелома», можно понять, что «юность» беседует в поезде об актуальной проблеме высоких показателей, которые должна демонстрировать тяжелая промышленность[334], а также об опасном «оппортунизме» тех, кто «преуменьшает» возможности и сомневается в генеральной линии. И «юность» правильно усвоила политический отчет. Перед тяжелой промышленностью — конкретно по производству чугуна — Сталин ставил задачи: «Ло черной металлургии: пятилетний план предусматривает доведение производства чугуна в последний год пятилетки до 10 миллионов тонн; решение же ЦК находит эту норму недостаточной и считает, что производство чугуна в последний год пятилетки должно быть поднято до 17 миллионов тонн». А сомневаются в такого рода задачах — оппортунисты: «О троцкистах существует мнение, как о сверхиндустриалистах. Но это мнение правильно лишь отчасти. Оно правильно лишь постольку, поскольку речь идет о конце восстановительного периода, когда троцкисты, действительно, развивали сверхиндустриалистские фантазии. Что касается реконструктивного периода, то троцкисты, с точки зрения темпов, являются самыми крайними минималистами и самыми поганенькимн капитулянтами. (Смех. Аплодисменты.)». И «юность», озабоченная «миллионом тонн чугуна», закономерно шарахнулась от великого комбинатора, когда выяснилось, что он — рублевый миллионер.
Бендер вернулся в Черноморск, а в городе основная уличная новость — «чистка». В «Геркулесе», где Остап добывал компромат на Корейко, «сейчас разгром, чистят, как звери», «вчера чистили Скумбриевича», а «сегодня большой день! Сегодня Берлага, тот самый, который спасался в сумасшедшем доме. Потом сам Полыхаев и эта гадюка Серна Михайловна, его морганатическая жена».
Мы показывали, что и в 1-й части «Золотого теленка» — внося актуализирующие дополнения в редакцию «Великого комбинатора» — соавторы внесли мотив чистки. «Чистка», толкуемая как борьба с бюрократизмом, — лейтмотив романа и одновременно лейтмотив речи Сталина: «Опасность бюрократизма состоит, прежде всего, в том, что он держит под спудом колоссальные резервы, таящиеся в недрах нашего строя, не давая их использовать, старается свести на нет творческую инициативу масс, сковывая ее канцелярщиной, и ведет дело к тому, чтобы каждое новое начинание партии превратить в мелкое и никчемное крохоборство. Опасность бюрократизма состоит, во-вторых, в том, что он не терпит проверки исполнения и пытается превратить основные указания руководящих организаций в пустую бумажку, оторванную от живой жизни. Опасность представляют не только и не столько старые бюрократы, но и — особенно — новые бюрократы, бюрократы советские, среди которых “коммунисты”-бюрократы играют далеко не последнюю роль».
По тонкому замечанию Я.С. Лурье, «бюрократизм» — советская идеологема с лукавым смыслом: «бюрократия» — буквально «власть бюро», власть канцелярии чиновников — в СССР невозможна, потому вместо нее возникает «бюрократизм» — «формальное отношение к служебному делу»[335]. И Остап одолел Корейко, но побежден бюрократами: «Тема бюрократии у Ильфа и Петрова — это не тема “бюрократизма”, плохой работы отдельных бюрократов в ущерб “интересам дела”, а тема “власти бюро”, бесконечных и бесполезных учреждений»[336].
Однако в политическом отчете Сталин использовал идеологему «бюрократизм» — в данном случае выступая согласно с «левыми» — для обозначения отнюдь не локального, но одного из главных врагов. «Надо иметь в виду, — объяснял генеральный секретарь делегатам XVI съезда, — то обстоятельство, что наша работа по социалистической реконструкции народного хозяйства, рвущая экономические связи капитализма и опрокидывающая вверх дном все силы старого мира, не может не вызывать отчаянного сопротивления со стороны этих сил. Оно так и есть, как известно. Злостное вредительство верхушки буржуазной интеллигенции во всех отраслях нашей промышленности, зверская борьба кулачества против коллективных форм хозяйства в деревне, саботаж мероприятий Советской власти со стороны бюрократических элементов аппарата, являющихся агентурой классового врага, — таковы пока что главные формы сопротивления отживающих классов нашей страны».
335