Выбрать главу

— Мне больше хотелось бы иметь право выбора, — заявил я. — Допустим, мы продолжим путь, раз вышли из Зоны Поражения. Могли бы вы привести эту машину в тот мир, откуда выдернули меня? Помните, я могу силой заставить вас сделать это!

— Послушайте, Байард, — нетерпеливо сказал Винтер. — У вас есть пистолет. Очень хорошо. Застрелите меня. Застрелите всех нас. Чего вы добьетесь? Управлять этой машиной вы все равно не сумеете, для этого необходимы огромные навыки и технические знания. Механизмы управления сейчас настроены на автоматическое возвращение в исходный пункт. Запомните, что ПОЛИТИКА ИМПЕРИУМА запрещает возвращать кого бы то ни было в тот мир, откуда был взят. Единственное, что вам остается, это сотрудничать с нами, даю вам слово офицера Империума, что с вами будут обращаться подобающим образом.

Я посмотрел на пистолет.

— В кинокартинах, — сказал я, — парень с дубиной всегда добивается своего. Но вы, кажется, не очень обеспокоены тем, пристрелю я вас или нет?

Капитан улыбнулся:

— Если исключить то, что вы отпили коньяка из моей бутылки и не продырявили обшивку шаттла своим идиотским выстрелом из пистолета, который вы все еще держите в руке, заверяю вас…

— Ну что ж, поверю, — сказал я и швырнул пистолет на стол. Потом сел и откинулся на спинку стула. — Разбудите меня, когда будем у цели, старина. Я хотел бы привести себя в порядок.

Винтер захохотал.

— Наконец-то вы образумились. Мне было бы чертовски неприятно сообщить персоналу базы о том, что вы размахиваете в машине заряженным пистолетом.

Глава III

Я проснулся от толчка. Все тело ныло, особенно шея, стоило только пошевельнуться. Со стоном снял со стола ноги и выпрямился, ощущая дискомфорт. Винтера в комнате не было, гудение исчезло. Я вскочил с места и закричал:

— Винтер! — Представив, как высаживают меня на одном из этих похожих на ад миров, понял, что не столько боюсь оказаться в этом загадочном Ноль-Ноль, сколько опасаюсь туда не попасть.

Винтер заглянул в комнату.

— Сию минуту иду к вам, мистер Байард, — успокоил он меня. — Мы прибыли по расписанию.

Я заволновался, бросился было за пистолетом, но нигде его не нашел. Пистолет исчез. "Ничего, — сказал я себе, — гораздо хуже идти на прием к послу".

Вошли двое верзил, за ними Винтер. Один из них открыл дверь и стал наготове рядом. За дверью я увидел солнечные блики на ровной мощеной поверхности и группку людей в белой форме.

Переступив порог, я огляделся.

Мы оказались в просторном помещении, напоминавшем крытый вокзал. Люди в белом стояли неподалеку и чего-то ждали.

Наконец один из них вышел вперед.

— Слава Иову, Винтер, — громко сказал он. — Вы выполнили поручение. Поздравляем вас, старина.

Подошли и остальные, окружив Винтера, забросали его вопросами, то и дело поглядывая в мою сторону. Но ни один из них не сказал мне ни слова.

"Ну и черт с ними", — подумал я и стал прогуливаться, стараясь определить, где тут выход. Здесь была всего одна дверь, и то под охраной часового. Я взглянул на него и прошел мимо.

На обратном пути я остановился возле часового и проговорил:

— Запомни меня хорошенько, парень. Мы будем видеться довольно часто. Я твой новый командир… — Внимательно осмотрел часового и добавил: — Следи, чтобы форма была в порядке.

Повернувшись, я собирался уже покинуть изумленного часового, но в этот момент к нам подошел Винтер, исключив самую мысль о бегстве.

— Сюда, старина, — сказал капитан, обращаясь ко мне. — Нечего тут бродить. Велено отвезти вас прямо в королевскую разведку. Там вы гораздо больше узнаете о причинах вашего… — Э-э… — Винтер прочистил горло, — визита.

— Я думал, — возразил я, — это и есть имперская разведка, и удивился. Для операции столь высокого уровня прием весьма скромен: ни оркестра, ни фараонов с наручниками.

— Сейчас мы отправимся в королевскую разведку, — ответил Винтер. — Швеция подчинена Империуму. Там вы и встретите парней из имперской разведки. А торжественных приемов мы не устраиваем, да будет вам это известно!

Винтер жестом пригласил меня в громоздкий штабной автомобиль, ожидавший нас у ворот. Автомобиль рванулся с места, ворота распахнулись, и мы оказались на широком проспекте, ведущем, видимо, к месту назначения.