Не знаю точно, каким я ожидал встретить диктатора Байарда – мрачным негодяем, хитрым интриганом, маньяком с выпученными глазами.
Но я никак не ожидал встретить во плоти образ самого себя с добродушной улыбкой и изысканной манерой речи – человека, назвавшего меня братом.
Он посмотрел на меня с выражением крайнего интереса.
– Вы отлично говорите по-французски, но маленький английский акцент все же слышится, – усмехнулся он. – Или, возможно, американский? А? Простите мое любопытство. Лингвистика, акценты – все это мое хобби, а в данном случае я заинтригован вдвойне.
– Я – американец.
– Забавно. Я мог бы и сам родиться в Америке – но эту длинную скучную историю я расскажу вам как-нибудь в другой раз.
В этом нет никакой необходимости, подумал я, когда я был мальчиком, мой отец часто рассказывал мне эту историю.
Он продолжал. Голос его был сильным, но дружелюбным.
– Мне сказали, когда я вернулся в Алжир десять дней назад, что здесь видели человека, очень похожего на меня. В моем кабинете были найдены два трупа. Все это вызвало большой переполох, и, как это часто бывает, поползли разные слухи, но я был поражен разговорами о своем двойнике. Я хотел встретиться с ним и побеседовать, я столько времени здесь совершенно один. Эти толки расшевелили мое воображение. Конечно, я не знал, что привело этого человека сюда, – Байард развел руками. – Но когда я вошел в эту комнату и обнаружил, что вы здесь уснули, я сразу же понял, что вы пришли сюда только с дружбой. Я был тронут, увидев, что вы пришли сюда по доброй воле, вверив себя в мои руки.
Я ничего не мог сказать в ответ, да по правде говоря, и не пытался.
– Когда я зажег лампу и увидел ваше лицо, я сразу же понял, что здесь больше, чем внешнее сходство. Я увидел свое собственное лицо. Не столь ожесточенное войной, как мое, не столь морщинистое, но ясно ощущалось кровное родство, и я понял, что вы – мой брат!
Я облизал пересохшие губы, сглотнул слюну. Байард наклонился ко мне, положил свою руку на мою и, крепко сжав ее, посмотрел в глаза. Затем со вздохом откинулся на спинку кресла.
– Простите меня, брат. Я в последнее время стал вспыльчивым, красноречивым и даже напыщенным. От этой привычки очень тяжело отвыкнуть. Думаю, у нас будет еще время, чтобы обсудить все планы на будущее. Лучше расскажите, пожалуйста, о себе. Я уверен, что в вас течет кровь Байардов.
– Да. Это моя фамилия.
– Вы, должно быть, очень стремились попасть сюда, раз вам это удалось сделать одному и без оружия. Никто прежде не переходил за стену без сопровождения и множества документов.
Я не мог дальше молчать, но и о цели моего визита рассказать тоже не мог. Я напомнил себе о том приеме, каким он удостоил имперских послов, обо всем том, что рассказывал Бейл в первое утро на встрече у Бернадотта.
Однако сейчас я обнаружил не того безжалостного тирана, которого ожидал увидеть. Совсем наоборот, я понял, что его неожиданное дружелюбие находит отклик в моей душе.
Я должен был что-то сказать. И на помощь пришел мой дипломатический опыт – и вот я уже вру без запинки.
– Вы правы, думая, что я могу помочь вам, Брайан, – сказал я и сам удивился той легкости, с какой назвал его по имени. – Однако, с другой стороны, вы заблуждаетесь в том, что ваше государство является единственным уцелевшим очагом цивилизации в этом мире. Есть еще другая, сильная, динамичная и дружественная держава, которая хотела бы установить с вами дружественные отношения. Я и являюсь эмиссаром правительства этой державы.
– Но почему же вы не пришли ко мне в открытую? Способ, который вы избрали, хотя и смелый, но чрезвычайно опасный. Видимо, вы узнали, что меня окружают вероломные предатели, и боялись, что враги мои не допустят вас ко мне.
Ему так не терпелось понять меня, что он сам отвечал на поставленные им же вопросы. Наступил удобный момент рассказать о тех двух агентах Бейла, у которых были дипломатические удостоверения и которых подвергли избиению, пыткам и, в конечном итоге, убили.
– Я помню, что двум нашим людям, посланным к вам год назад, был оказан не очень теплый прием, – вслух сказал я. – У меня не было уверенности, что примут меня дружественно. И поэтому мне пришлось повидаться с вами лично, без свидетелей, лицом к лицу.
Лицо Байарда вытянулось.
– Два человека? – протянул он. – Я ничего не слыхал ни о каких послах.
– Их сначала встретил генерал-полковник Янг, – сказал я, – а впоследствии с ними имел беседу лично диктатор.
Байард покраснел.
– То есть, один пес из разжалованных офицеров, возглавляющий банду головорезов, совершавших налеты на жалкую торговлю, которую я в состоянии поддерживать. Вот его-то имя – Янг. Если это он сорвал дипломатическую миссию, посланную из вашей страны, я приложу все усилия для его поимки и подарю вам его голову.
– Говорят, что вы собственноручно застрелили одного из них.
Байард вцепился в поручни кресла, смело глядя мне в лицо.
– Я клянусь тебе, брат, честью семьи Байардов, что до этого момента я ничего не слыхал о ваших посланниках и что никакими действиями я не причинял им вреда.