Пошатываясь и спотыкаясь, я приблизился к темным уголькам и, сев на корточки, поворошил их. Из глубины вскоре выглянула тлеющая головешка. Оставалось только подложить к ней тоненьких щепок — и вот уже закружилась струйка дыма и задрожал маленький огонек.
Сидя в тишине у костра, я подбрасывал в него сухие ветки и думал о своем одиночестве. Допрыгались, думал я… Из четырех человек и одной многоножки остался минимум… И никчемный робот в придачу… Я был близок к тому, чтобы пожалеть себя, но вовремя вспомнил, что это не первая передряга в моей жизни и что одиночество — мое привычное состояние… Из-за исчезновения Тука с Джорджем, конечно, не стоило горевать. Хух — другое дело. О нем можно было и всплакнуть. Не о нем, вернее, а о себе — ведь он-то переселился во что-то лучшее… Сара, так много значившая для меня, ушла — туда, куда ее тянуло… И тут я понял, что Джордж с Туком — они ведь тоже ушли, куда им хотелось! У каждого было место куда уйти! У всех, кроме меня!
Как быть с Сарой? — думал я. Вернуться в долину и вытащить ее оттуда, терпя брыкание и вопли? Или сидеть на месте и ждать, когда она одумается и прибежит сама? Как же, прибежит… Или просто послать ее к черту и отправиться по тропе в сторону города?.. Последний вариант можно было избрать с совершенно чистой совестью. Свою работу, оговоренную контрактом, я выполнил. И даже лучше, чем можно было ожидать. Несмотря на всю сумасбродность затеи, мы нашли Лоуренса Арлена Найта. Все оказались правы, а я — неправ. За что и сидел теперь один, как дурак, не зная, куда приткнуться…
Послышалось какое-то позвякиванье, и, подняв глаза, я увидел, как ко мне подходит и подсаживается рядом Роско. Словно собирается предложить мне свою дружбу.
Усевшись поудобней, он протянул вперед руку, разровнял плоской ладонью землю перед собой, затем большим и указательным пальцами аккуратно поправил поникшую травку и еще раз провел рукой по только что разглаженной поверхности.
Я зачарованно наблюдал. Мне было интересно, что же он задумал, но спрашивать не имело смысла. Он разразился бы обычной чушью.
Выставив указательный палец, он нарисовал на земле короткую волнистую линию, а потом еще несколько непонятных знаков. Мне показалось, что он пишет какую-то математическую или химическую формулу, вроде тех, что я видел, листая как-то один научный журнал.
Не в силах больше сдерживаться, я крикнул:
— Что это, черт бы тебя побрал?!
— Врал, драл, крал, трал, — традиционно начал он и вдруг продолжил уже не в рифму, но все так же, насколько я мог понять, бессмысленно: — валентная связь функции волны равняется продукту функций асимметрично пространственной волны, а также функциям асимметричной волны, в то время как спин обеих асимметрично волновых функций…
— Стоп! — крикнул я. — В чем дело, Роско? Ты, измучивший нас своими идиотскими рифмами, говоришь теперь, как заправский профе…
— Графе, дрофе, софе! — отозвался он радостно и снова углубился в работу.
Писал он уверенно, не раздумывая, с видимым знанием дела. Заполнив гладкое пространство своими символами, он тут же стер их и принялся писать снова.
Затаив дыхание, я ждал. Ситуация уже не казалась мне такой комичной, как вначале. Тут происходило что-то очень важное.
Внезапно пишущий палец замер.
— Пэйнт, — сказал Роско, не подкрепив это слово никакими рифмами. — Пэйнт, — повторил он.
Я вскочил на ноги, и робот поднялся тоже. По тропе, грациозно подпрыгивая, к нам спешил Пэйнт. Он был один, без Сары.
— Хозяин! — сказал Пэйнт, остановившись перед нами. — Я вернулся и жду ваших приказаний! Она сказала вам «до свидания», она велела передать: «Да благословит вас Всевышний». Не понимаю, что это значит… Она сказала: «Надеюсь, что он благополучно вернется на Землю». Не могли бы вы, сэр, объяснить смиренному существу, что такое Земля?
— Земля — это родная планета нашей расы, — сказал я.
— Не могли бы вы, доблестный сэр, взять меня с собой?
— Почему ты хочешь отправиться на Землю?!
— Вы милосердны, сэр, — ответил он. — Придя в страшное место, вы не убежали прочь. Я был в очень стесненном положении, но вы освободили меня, проявив изысканную любезность. Мне не хотелось бы расстаться с вами по собственной воле.
— Спасибо тебе, Пэйнт, — сказал я.
— Значит, я следую с вами до Земли?
— Нет, не следуешь.
— Но ведь вы сказали, сэр…
— Для тебя здесь есть еще кой-какая работенка, Пэйнт.