— Но где вы найдете человека, который мог бы торговаться лучше, чем Хайрам? — возмутился Генри. — Когда он берется за дело — тут только держись. Почему не предоставить это ему? Он будет работать для вас. Вы можете создать комиссию специалистов и группу по планированию, а Хайраму поручить практическую сторону. Эти существа уже с ним освоились, и видно, что у них с Хайрамом налажен контакт. Что вы еще хотите? Ему нужна только небольшая помощь.
Подошел Бизли и уставился на представителя ООН.
— Я ни с кем больше работать не буду, — объявил он. — Если вы выгоните Хайрама, я уйду с ним. Хайрам — единственный, кто обращался со мной по-человечески.
— Вот видите, — с торжеством в голосе произнес Генри.
— Постойте, Бизли, — сказал представитель ООН. — Мы можем договориться. Я представляю себе, что переводчик в такой ситуации, как эта, может заработать кучу денег.
— Деньги для меня ничего не значат, — ответил Бизли. — Друзей я не куплю, а люди все равно будут смеяться надо мной.
— Он не шутит, мистер Ланкастер, — предупредил Генри. — Нет человека, который бы переупрямил Бизли. Я это хорошо знаю. Ведь он у нас работал.
Вид у представителя ООН был растерянный и несчастный.
— И вы не скоро найдете нового телепата, по крайней мере такого, который сможет разговаривать с ними, — заявил Генри.
Казалось, представителю ООН не хватает воздуха.
— Сомневаюсь, — признался он, — можно ли на всем земном шаре найти другого.
— Ну хорошо, — безжалостно произнес Бизли. — Давайте решать. Я не могу стоять здесь весь день.
— Уговорили! — воскликнул представитель ООН. — Вы двое идите и продолжайте работу. Вы согласны, Хайрам? Это случай, который нельзя упускать. И скажите, пожалуйста, чем я могу быть полезен? Могу я что-нибудь для вас сделать?
— Можете, — ответил Тэн. — Скоро сюда понаедут всякие шишки из Вашингтона и из других стран. Держите их всех от меня подальше.
— Я им все объясню. Они вам не будут мешать.
— А мне нужен химик и еще какой-нибудь специалист, который сможет понять все про седла. И очень срочно. Я могу еще немного задержать этих голубчиков, но ненадолго.
— Через несколько часов я вам доставлю любого эксперта, какого угодно, — заверил представитель ООН. — А через день или два сотни специалистов будут дежурить здесь, чтобы явиться по вашему первому зову.
— Сэр, — заговорил Генри елейным голосом. — Это прекрасное решение. Оба мы, Хайрам и я, очень вам благодарны. А сейчас, поскольку все решено, нам надо идти, нас ждут репортеры. Они заинтересованы в нашем интервью, мистер Ланкастер.
Представитель ООН, казалось, ничего не имел против, и они с Генри затопали по лестнице.
Тэн обернулся и посмотрел на пустыню.
— Ведь все это — мой собственный необъятный двор, — сказал он вслух.
Достойный противник
Пятнашники запаздывали.
Может, они чего-нибудь не поняли.
Или выкинули очередную шутку.
А может, они и вовсе не собирались придерживаться соглашения.
— Капитан, — осведомился генерал Лаймен Флад, — который теперь час?
Капитан Джист оторвал взгляд от шахматной доски.
— Тридцать семь — ноль восемь по среднегалактическому, сэр.
И снова уткнулся в доску. Сержант Конрад загнал его коня в ловушку, и капитану это не нравилось.
— Опаздывают на тринадцать часов! — пропыхтел генерал.
— Они, наверное, так и не взяли в толк, когда мы их ждем.
— Мы же объяснили им все на пальцах. Взяли их за ручку и твердили одно и то же снова и снова, пока они не уразумели. Они не могли не понять нас.
Но они очень даже могли, и генералу это было известно лучше, чем кому бы то ни было.
Пятнашники не понимали толком почти ничего. Идея перемирия озадачила их так, будто они никогда не слыхивали ни о каких перемириях. Предложение обменяться пленными поставило их в тупик. Даже задача согласовать время обмена потребовала изнурительных объяснений — словно они прежде не догадывались, что время можно измерить, и не ведали элементарной математики.
— А вдруг они потерпели аварию? — предположил капитан.
Генерал фыркнул.
— У них не бывает аварий. Их корабли — настоящее чудо. Чудо, которому все нипочем. Они же смели нас, просто смели, разве не так?
— Так точно, сэр, — откликнулся капитан.
— Как по-вашему, капитан, сколько их кораблей мы уничтожили?