ндам инженеров нашлась работа, к которой сразу и приступили. - Как ты думаешь, что это было? - когда корабль уже вышел на маршрут, разгоняясь в гипердрайве и перейдя на автоматическое пилотирование, к Даниэлю подошел Эрнест, задумчиво почесывая подбородок. - Подобного никогда раньше не замечали. Воздушная яма в космосе? - Не говорите глупостей, - буркнул капитан, почесав бороду и выведя на своем пульте карту-схему отсеков корабля и отмечая на ней места, откуда получены донесения о сбое в сетях питания. - В космосе нет такого понятия. Вероятнее всего, перепад напряжения или мощности в нашем двигателе. Такое возможно, но чтобы с такой силой... - Пусть техники проверят реактор и двигатели. Подобного просто не должно было случиться... - сказал Даниэль. - Реактор обязан быть стабильным. Я специально добавил в систему ряд компенсаторов на случай скачков антиматерии. Перелет через пустой космос был опасен в первую очередь тем, что запасы топлива и припасов подходили к концу прежде, чем корабль достигал следующей звездной системы. Проложенный маршрут опирался только на малочисленные данные, переданные искусственными зондами, прежде чем те прекратили выходить на связь, и наблюдениями через сверхмощные телескопы. Те сведения, которые вообще имелись об этом секторе, сообщали только об отдельных астероидных полях посреди пространства, оставшиеся то ли на месте погибших звездных систем, то ли просто заброшенные сюда космическими течениями. Весь остальной маршрут полета представлял собой однообразное движение в одну сторону, за стеклами иллюминаторов было только однообразное свечение червоточины . «Центавр» равномерно поглощал пространство, но изнутри корабля казалось, словно он никуда и не двигается. Только легкая вибрация, заметная в некоторых отсеках, выдавала, что корабль все-таки еще в движении. Автоматические системы, контролировавшие большую часть механизмов и электроники корабля, минимизировали необходимость контроля со стороны человека. Некоторые отсеки, особенно технические, и вовсе обезлюдели, полностью отданные под контроль автоматике. Предполетный энтузиазм скоро прошел, и на корабле воцарилась обычная рутина повседневной жизни, состоявшая из дежурств на своих постах. Остальное же время для экипажа оказалось свободным, и каждый мог заниматься чем угодно. Одни использовали появившуюся массу ничем не занятого времени, чтобы подготовиться к созданию новой колонии в конечной точке их полета. Другие занимались самообразованием, используя обширную корабельную библиотеку. Третьи наведывались в тренажерные и спортивные залы, решив поддержать себя в форме. Исчезло само понятие смены дня и ночи. В гипердрайве, где не было видно даже звезд, оно просто утратило свое значение, и привычный с детства ритм жизни изменился. Весь экипаж был разделен на несколько смен так, что ни один жизненно важный узел корабля не оставался без присмотра. Каждая смена жила по собственному графику чередования работы и отдыха, только по привычке еще именуемых суточным временем. И когда одна смена пробуждалась ото сна, у другой только начиналась ночь. В коридорах корабля никогда не гасло освещение, а на местах не отключалось оборудование. Люди продолжали работу, контролируя маршрут «Центавра» и пройденное расстояние. Однако сильнее всего разница в разделении смен замечалась в корабельной столовой, где часто выдавались одновременно и обед, и ужин, и завтрак для разных смен, только заступавших или же уже уходивших с дежурства. Автоматические раздатчики, напоминающие уличные автоматы, выдавали порционные блюда в саморазогревающихся упаковках, которые только и оставалось, что открыть. Искусственно синтезированная из порошковых смесей со всеми необходимыми полезными элементами, такая еда могла насытить человека, но ее вкусовые качества были весьма посредственными. Такое можно было есть, но сильно скучать по оставшимся дома свежим продуктам и настоящей кухне. Только сейчас вернувшаяся со своей смены Саманта, уставшая и с покрасневшими глазами, дождалась своей очереди у раздатчика и выложила на поднос несколько белых упаковок разных размеров, составлявших ее ужин. Не особо обращая внимания, что именно там было, девушка отошла в сторону, крутя головой и пытаясь найти свободное место в центральном зале столовой. Тут сейчас принимали пищу одновременно три смены, и почти все было занято. - Кажется, я предупреждал, что задерживаться на рабочем месте не стоило, - в наушнике раздался знакомый голос, и Сэм вздохнула. Возможно, загрузка искина в служебный коммуникатор была действительно не самой лучшей идеей. Теперь он и вправду мог ее сопровождать постоянно, но его комментарии становились все более едкими и словно более живыми. Девушка подозревала, что он все-таки учился и улучшал не только собственную логику, но и базу эмоций. Прямо выспросить у него не удалось, а обращаться к техникам, чтобы проверить его матрицу, девушка не торопилась, не столь важно это и было. - Мне нужно было уточнить ту погрешность в маршруте, - буркнула девушка, высмотрев в дальнем углу зала свободное место. Направившись туда, она развернулась, но в этот момент ее окликнули. Голос показался знакомым, и, обернувшись, она увидела довольно улыбавшегося Уильямса с таким же подносом. Девушка остановилась, и Даниэль помахал ей рукой, подойдя следом. - Сэм? Я ведь правильно запомнил? - улыбнулся он, подходя ближе. - Я уж думал, что не получится вот так с тобой пересечься снова. Хорошо хоть, что именно здесь я и ошибался. - Здравствуйте, - несмело улыбнулась девушка, кивком приветствовав капитана. - А я совершенно не ожидала вас увидеть сейчас... - Кажется, я уже говорил вам, что не люблю всю эту показную вежливость и этикет. Пользы от него никакой, а вот времени отнимает много, - вздохнул Даниэль и с укоризной на нее посмотрел. - И помнится, в прошлый раз я обещал, что еще пропущу с тобой чашечку. - Вы... то есть, ты, - поправилась Сэм, улыбнувшись, когда натолкнулась на обвинительный взгляд капитана, - сказал это так поспешно, что я подумала, будто вообще не запомнишь такую мелочь. И сама запоминать не стала. - Я гений. Я вообще никогда ничего не забываю. За исключением того, что сам хочу забыть, но к тебе это не относится. Насчет чашечки не знаю, но мы вполне можем разделить завтрак. - У меня ужин, - кивнула девушка на свой поднос. - А у меня завтрак, - совершенно обезоруживающе улыбнулся Даниэль и пожал плечами. - Это как-то мешает нам сесть за одним столиком? Я не помню ограничений по тому, что сотрудники из разных смен должны есть за разными столами. У Даниэля было хорошее настроение, и он не видел причины не разделять его с кем-нибудь еще. С самого начала полета на «Центавре» не случалось серьезных происшествий. За исключением ошибки при переходе в гипердрайв, неожиданных аварий или ошибок, как он боялся из-за возможных диверсий агента генсека, не случалось. Даниэль настолько расслабился по этому поводу, что даже позволил себе подумать, будто это действительно его ничем не обоснованная мания. Висевшее постоянно над головой давление и чувство постоянной опасности наконец отступили, и впервые за долгое время юный гений чувствовал, как легко и спокойно на душе. И увидев знакомую девушку, все же решил подойти. Руководитель экспедиции обладал большими привилегиями чем все остальные члены экипажа из-за того уровня ответственности, что ему приходилось нести на собственных плечах. В частности, он вполне мог вызвать в свою каюту сервисного дрона, чтобы тот принес положенную ему порцию прямо к рабочему месту. Мог сам изменять свое расписание вне зависимости от основных смен и дежурств, но Даниэль ни к чему подобному не прибегал. Вместе со всеми дежурил, работал и полностью выполнял все предписанные ему обязанности. И даже питаться ходил вместе со всеми подчиненными в столовую. Подобная демократичность в поведении только положительно сказывалась на атмосфере коллектива, но, казалось, что он просто не уделял внимания таким мелочам, как свое положение в экипаже или же ранговость званий. С самого первого дня он с одинаковой легкостью мог вызвать как дежурного офицера, там и сам сходить в инженерный отсек, чтобы расспросить рабочих о стабильности нового реактора. Сэм больше всего удивилась, что вообще о ней вспомнил и даже позвал вместе пообедать. Даже немного покраснев от смущения, она все же согласилась и пошла вместе с ним к свободному столику. - И как местная стряпня? - сразу же поинтересовался Даниэль, раскладывая упаковки со своего подноса и одновременно все их открывая. - Пахнет вроде неплохо, но, если честно, вкус у них отвратный. У меня такое чувство, будто солому жую. Мерзость, но вроде голодным потом себя не чувствуешь. - Если честно, я привыкла, - улыбнулась девушка, раскрывая упаковку с главным блюдом. Внутри оказалась каша с мясом. Синтезировали их из одной и той же основы, создавая отличие во вкусе за счет ароматизаторов. Настоящее животноводство в Союзе уже давно прекратилось из-за неэффективности, полностью перейдя на искусственное выращивание мяса. Однако синтезирование из корабельных мультигранул делало мясо на вкус даже еще хуже, чем обычно. Подцепив вилкой первый кусок, девушка прожевала его и добавила. - Если честно, я почти все время дома этим и питалась. На нормальную готовку времени не было. - О вреде чего ее уже неодно