, больше похожими на сабли когтями, нависла над ним. Выстрел отбросил монстра назад. Пуля пробила широкую грудную клетку, и тварь с воплем отшатнулась, обрызгав Даниэля едкой кровью. - Назад! - крикнул Эрнст, все еще держа в руке необычный пистолет с длинным стволом, гудящим от напряжения. Новый выстрел, и еще одна тварь, вереща, отлетела назад, пробитая насквозь электромагнитной пулей. - И что ты тут расселся?! Одной рукой первый помощник схватил своего командира за плечо и, продолжая стрелять по ближайшим тварям, потащил его к дальнему концу мостика. Даниэль что-то бормотал и пытался как-то отреагировать, но был слишком шокирован увиденным. До тех самых пор, пока его не затолкнули в маленький и темный отсек. - Это... - он только и успел, что запомнить хмурое выражение лица Эрнста, прежде чем створки захлопнулись, оставив его в полной темноте. Глаза еще даже не успели привыкнуть к отсутствию света, как по бокам вспыхнули слабо подсвеченные панели управления. На появившихся небольших экранах горели сообщения о заблокированных креплениях и закрытом шахтном тоннеле. Снаружи, приглушенные несколькими слоями толстого металла, еще звучали выстрелы, крики и вопли тварей, но Даниэль успел немного прийти в себя и осмотреться. Он вспомнил, что это одна из эвакуационных капсул корабельного мостика, установленная здесь для спасения жизней капитана и его ближайших помощников в случае аварии. Одна из предосторожностей, предусмотренная еще на стадии проектирования корабля. Из-за всего произошедшего Даниэль просто забыл об их существовании, но и особого толка от них, пока корабль двигается по подпространственному тоннелю, не было. Капсулы не могли быть выпущены, пока «Центавр» не вернется в реальное пространство. Поэтому он здесь оказался как в клетке, запертый ото всех. А снаружи продолжалась резня, даже против воли заставляя вслушиваться в крики боли и ужаса. Затихло все далеко не сразу и не до конца. Просто в какой-то момент перестали стрелять и кричать. Перестали выть и мутировавшие твари, но все еще было слышно, как они ходят по мостику, звонко стуча когтями по металлическому полу. Было слышно, как они что-то поедают, урча и чавкая челюстями, и Даниэля буквально выворачивало, когда он представлял, что именно это может быть. Сжавшись в кресло эвакуационной капсулы, молодой гений, считавший себя истинным будущим человечества, теперь только и мог, что трястись от страха. Понимание того, что между ним и этими жуткими существами всего лишь несколько сантиметров закаленного металла, лишало его морального спокойствия. В голове крутились мысли о фразе генсека, сказанной при последнем разговоре. Тогда он предупреждал о том, что за пределами исследованного космоса может быть нечто, смертельно опасное не только для человека, но и для всей их цивилизации. Со всем имевшимся опытом представить подобное было сложно и даже невозможно. Ни одного контакта с враждебными расами, ни одного контакта с другими разумными существами, ни одного контакта с живыми существами, опасными для экспедиций подобного уровня. Весь космос, который они до сих пор изучили, был словно колыбелью для человечества, позволяя расти и развиваться в тепличных условиях. Для Союза и созданной им утопии словно специально существовали возможности, в которых человек мог жить, не зная опасностей и тревог. А за его пределами начиналось подобное. Даниэль банально не мог этого понять. Не мог понять логики подобного распределения. Столь агрессивные и кровожадные существа не могли существовать в пустоте между звезд. И их природа, основанная на паразитировании на других живых существах, была еще менее объяснима. Уже было видно, что подобным организмам необходимы носители - тела, которые они будут в состоянии усвоить и преобразовать. Однако в пустоте между звездами ничего подобного быть не могло. Это все вопросы, на которые он просто не мог найти ответов. И все же, его мозг не мог оставаться в бездействии слишком долго. Придя в себя и немного успокоившись, Даниэль попытался осмыслить все, что уже знал, пусть это и стало единственным, на что еще был способен. Паразитирующая форма жизни, основанная на поглощении и усвоении любой биомассы достаточной сложности. Если верить данным, полученным с записей видеокамер, эти существа перебили и сожрали даже всех животных в исследовательской лаборатории, вплоть до мышей. И полностью игнорировали любые растения. Они приобретали формы, не зависевшие от окружавших их условий, порой разрастаясь слишком крупными и ломкими, не подходящими под условия узких корабельных коридоров. Отдельные существа не обладали признаками интеллекта, но в общей своей массе действовали весьма организованно и четко, что указывало на наличие коллективного сознания. При этом же было несколько сообщений о других существах, ведущих себя адекватно и реагировавших на опасности, словно им присуще наличие аналитического мышления. Противоречивые и обрывочные сведения - единственное, что у него все еще имелось. Даниэль знал точно только то, что зараженный «Центавр» продолжал лететь по подпространственному тоннелю к конечной точке путешествия, управляемый только автоматическими системами. Имея автономный источник энергии, они могли функционировать и с отключенным корабельным реактором. Однако без контроля человека ошибки их вычислительных процессов могли привести к изменению курса и отклонению от конечной цели. В таком случае корабль будет нестись сквозь межзвездное пространство до тех пор, пока у него не кончится топливо. И после этого останется навеки в космосе еще одним дрейфующим обломком. «Центавр» был целью всей его жизнью. И Даниэль никак не мог прийти в себя от осознания того, что все так бесславно закончилось. Жуткий и страшный конец постиг экспедицию прежде, чем они успели проделать даже половину предполагаемого пути. Постепенно и страх отступил перед чувством неоправданной несправедливости этих итогов. Ему хотелось выть и причитать, биться головой в отделанные мягким пластиком стены и призывать Вселенную к ответу за столь бесчестный поступок. Пользы от этого никакой не будет, но что он мог сделать полезного в таких условиях, Даниэль не знал. Спасательная капсула не связана с управляющими системами корабля. В ней он был изолирован, в полной безопасности, но и без возможности выбраться. Сколько так времени просидел, молодой гений не мог точно сказать. Он не следил за часами, больше погрузившись в размышления и постепенно окончательно избавляясь от чувства страха, вцепившегося в душу. Прошло несколько часов, прежде чем страх окончательно вытеснило чувство отчаянной решимости обреченного человека. Даниэль не собирался так просто отдавать «Центавр» этим существам. Если кораблю суждено погибнуть, то он должен забрать с собой и всех этих тварей. Снаружи уже долгое время ничего не было слышно. Прекратились даже стоны мутантов и клацанье когтей. И потому он все же решился, сжав кулаки и до боли прикусив губы. Эрнест явно хотел его спасти, уцепившись за единственный остававшийся шанс, но ему все равно не суждено выжить. Уверенный, что остался последним живым человеком на борту, Даниэль нажал кнопку раскрытия спасательной капсулы. Он ожидал увидеть разоренный мостик, залитый кровью и заваленный трупами. Однако то, что предстало перед его глазами, поразило его еще сильнее. Мостик изменился до неузнаваемости. Пол и стены теперь закрывали толстые наслоения живых тканей, покрытые кожистыми наростами и едва заметно пульсирующими сосудами. Растянутые мышцы и связки протянулись до самого потолка. Исчезли тела, полностью поглощенные и растворенные в общей биомассе. Большая часть операторских пультов исчезла под наростами, оставив только едва заметно светившиеся сквозь плоть сигналы дисплеев. Задержав дыхание от страха, Даниэль осторожно выбрался из спасательной капсулы, медленно поставив ногу на податливую и вязкую плоть. Та вздрогнула как живая, стоило только ее коснуться, и Даниэль замер, опасаясь худшего. Однако ничего не произошло, и он уже смелее встал на обе ноги, оглядываясь по сторонам. Большая часть освещения теперь погасла или отключилась, мостик освещало только несколько уцелевших ламп, не до конца затянутых плотью. Глаза с трудом привыкали к окружающему полумраку, и Даниэль едва мог поверить в то, что все же видел. Это противоречило всем его знаниям биологии, но отрицать реальность подобного не мог. Он чувствовал насыщенный запах гнили и свернувшейся крови в воздухе, слышал, как противно чавкает и хрустит живая плоть под тяжелыми подошвами корабельных сапог. Даниэль мог даже разглядеть, как слабо пульсируют толстые сосуды, кривыми жилами оплетающие всю разросшуюся биомассу на полу и стенах. Из-под сапог при каждом шаге выступала почти прозрачная лимфа, стоило только надавить сильнее. Даниэль окончательно убедился в том, что спасти «Центавр» невозможно. Последняя слабая надежда, еще копошившаяся в душе вопреки всему, умерла. Крупнейший колонизационный корабль в истории превратился в нечто новое и уродливое, противоречащее самой человеческой природе. И он должен был исчезнуть, чтобы избежать любого шанса снова оказаться обнаруженным новыми исследователями. Под ногой что-то звякнуло, и Даниэль увидел там странный пистолет Эрнеста, наполовину вросший в плоть. Вытащить его