- На самом деле, я просто представился. Руководитель проекта «Центавр», Даниэль Уильямс, хотя, как вижу, мое имя у вас и так записано. Являюсь действующим руководителем экспедиции, приписанной к этому проекту. Мы направлялись в этот сектор космоса для его исследования с целью обнаружения пригодных для колонизации планет. Колонизационный корабль «Центавр» потерпел крушение во время полета в результате внештатной ситуации, из-за чего мы и оказались здесь.
- Обломки вашего корабля были заражены Роем, - напомнил оперативник.
- Внештатная ситуация, - повторил Даниэль, откинувшись на спинку своего стула и сложив руки на груди. - Мы не подозревали о существовании подобных форм жизни, а потому не предприняли необходимые меры безопасности. Однако, как я понимаю, вы уже провели наше медицинское обследование, чтобы убедится в отсутствии у моих людей следов заражения.
- Почти. У двоих эвакуированных обнаружены следы заражения средней стадии. Излечить подобное невозможно, поэтому они будут уничтожены, пока мы с вами разговариваем. Прошу прощения, но это необходимость.
- Мне их жаль, - вздохнул Даниэль. - В любом случае, такая смерть будет лучше, чем превратиться в подобную тварь вроде тех, что видел на корабле.
- Хорошо, что вы человек, который способен мыслить логически, а не только эмоционально, - кивнул оперативник, снова просматривая отчет. Не поднимая взгляда на Даниэля, он задал еще один вопрос: - Согласно переданному нам отчету, вы несколько раз упомянули в ходе эвакуации, что являетесь гражданином некоего Союза, как и все ваши подчиненные. Можете объяснить подробно, что это такое?
- На самом деле, ничего сложного. Союз Свободных Систем является государством, где я родился. Оттуда мы и прилетели. Логично, да? Однако если говорить честно, для меня ваш Рейх является не менее интересным объектом, чем Союз для вас. Поэтому, возможно, будет справедливо обменяться информацией. Не находите.
- Не нахожу, - отрезал оперативник. - Мы еще не в курсе всей ситуации, чтобы говорить о равноправном обмене. В настоящее время вы и ваша команда подозреваетесь в шпионаже в космическом пространстве Рейха. И вашей самой большой заботой должны быть попытки разубедить меня в подобном.
- В шпионаже?! - Даниэль почти рассмеялся, но все-таки сумел сдержаться. - За все время нахождения здесь я увидел много удивительного и даже пугающего, но вот смешно мне впервые. До недавнего времени ни я, ни кто-либо из членов моей команды даже не подозревал о существовании вашего Рейха, но теперь, оказывается, нам следовало за ним шпионить? И каким образом? С шумом свалиться с неба. Ничего не скажешь, невероятно эффективный способ!
- Хватит изгаляться! - прорычал оперативник, и Даниэль моментально вернул себе спокойный вид и замолчал. Контрразведчик подтянул перчатки и смерил своего собеседника тяжелым взглядом. - Ваш единственный шанс выжить это выдать мне всю необходимую информацию.
- О Союзе? С удовольствием. О «Центавре»? Весьма вероятно. Только зачем вам это? - ответил исследователь вопросом на вопрос, перегнувшись через стол и заглянув в глаза офицеру. - Что вам это даст? Координаты планет Союза? Извиняюсь, но этого я вам не предоставлю просто потому, что сам их не знаю. Слишком большие данные, чтобы пытаться запомнить их. Ну, если только в голову не вшить жесткий диск.
- С жесткими дисками проблем нет... - начал было оперативник, снова взяв в руки планшет и свершившись с данными.
- Меня больше беспокоит другой вопрос, - прервал его Даниэль, продолжая говорить, словно и не слышал офицера. Тот сам прервался, с удивлением посмотрев на заключенного. Уже представляя, с кем разговаривает, он стал прерывать этот поток сознания. Исследователь, сложив руки на груди, больше разговаривал сам с собой, глядя куда-то сквозь офицера. - Вас не настораживает самый главный вопрос? Почему мы отлично друг друга понимаем? Наши языки не просто похожи. Они полностью идентичны. Вы сами этого не замечаете? За весь наш разговор кроме нескольких терминов явно узкой специализации я не услышал ни одного незнакомого слова. Даже правила построения предложений одни и те же.
- Это имеет отношение к нашему разговору?
- Прямое... господин офицер, - развел руками Даниэль и тяжело вздохнул. - Давайте не будем пока обсуждать эту дурацкую версию о шпионаже, которую высосал из пальца кто-то из ваших сотрудников. Вы же знаете, что любой язык вещь такая, что подвержена постоянным изменениям. Изолированные друг от друга ветви одного и того же языка должны изменяться по разному. Должны быть различия минимум на уровне диалектов. Однако этого я тоже не вижу. В чем может быть причина?