ГЛАВА IX,
где говорится о первых часах в просторах Вселенной
Астронавты один за другим поднялись по трапу и вошли в салон. Там стоял круглый стол. Вокруг него - кресла специальной конструкции, наглухо прикрепленные к полу. Чья-то заботливая рука поставила на стол вазу с осенними розами. Последние цветы Земли! Вдоль стен находились длинные диваны, снабженные ремнями для держания, а в простенках стояли шкафы с чайной и обеденной посудой, приспособленной к условиям невесомости. На передней стенке справа голубел экран телевизора. Рядом с ним был расположен экран кинопроектора. Несколько окон необычной овальной формы позволяли смотреть в обе стороны. Сидя на диванах или в креслах, можно было наблюдать картины, открывающиеся взорам при полете через межпланетное пространство, а позднее любоваться диковинными ландшафтами Венеры.
Как только путешественники поднялись на борт корабля, входной люк был закрыт. Прочная металлическая дверь закрылась, издав холодный, лязгающий звук. Между шестью астронавтами и привычным для них миром встала преграда, как бы физически отделившая их от родной стихии, от всего, что еще несколько мгновений назад составляло их жизнь. Они переглянулись с волнением. Вплотную приблизился момент, которого все ждали, хотели, но в глубине души немного побаивались. Все знали, что пройдет еще несколько минут - и начнется неведомое, а неизвестность всегда страшит.
Сначала все несколько растерялись. Люди столпились маленькой кучкой, не зная, куда себя деть в эти последние предстартовые минуты.
Но так продолжалось недолго. Уже через несколько секунд участники полета убедились, что на космическом корабле есть командир.
Взглянув на часы, Сандомирский громко сказал:
- Надеть костюмы и шлемы! Приготовиться занять места в камерах амортизации! Остается восемь минут…
Академик Яхонтов первым облачился в защитную одежду. Руки у него немного дрожали, но он проделывал все необходимое с пунктуальной точностью. Натянув на голову шлем, он спустился в кабину, заполненную особым солевым раствором. Вслед за ним под наблюдением Сандомирского без особой спешки, но и не теряя времени, повторяя приемы, изученные за время тренировки, заняли места в кабинах и остальные. Каюта опустела. Закрылись металлические крышки камер.
Последним погрузился в жидкость амортизатора командир ракеты. Перед тем как закрыть крышку, он еще раз огляделся вокруг и, убедившись, что все в полном порядке, быстро опустился в кабину и задвинул дверцу люка.
Наступили последние мгновения. Стрелка на стенных часах подошла к минуте, означающей время отлета. Вдруг гигантское металлическое тело ракеты вздрогнуло. Только по резкому отклонению свободно подвешенных предметов можно было заметить, что путешествие началось. Но наблюдать эти явления было некому.
Отправление произошло без всякого шума, быстрым и сильным рывком. Ракета казалась необитаемой. Стрелки часов все так же мерно и равнодушно двигались по циферблату, как будто ничего особенного не случилось. Постепенно ракета набирала скорость, однако не быстрее, чем взлетающий самолет. Пятикилометровую дорожку она пробежала за две минуты. В конце этого пути автоматически включились мощные тормоза. Шаровая тележка электропоезда, внезапно задержанная, пронеслась еще несколько метров вперед, затем ударилась о стальные буфера и неподвижно замерла. Свободно лежавшая на ней ракета была выброшена вперед, соскользнула с тележки и оказалась в воздухе, над морем. В это мгновение автомат включил реактивный двигатель.
Послышался оглушительный рев. Волна раскаленных газов с бешеной скоростью вырвалась из дюз огромной ракеты-матки. Это зрелище и наблюдали в оптические приборы оставшиеся на старте. Астронавты, облаченные в защитную одежду, даже в соляном растворе амортизационных камер испытали сильный толчок и вдруг почувствовали, что их тела наливаются невыносимой тяжестью. Так длилось почти две с половиной минуты, в течение которых составная ракета набирала все большую и большую скорость.
Спустя сто сорок секунд приборы включили двигатель головной пассажирской ракеты. В это мгновение астронавты пережили особенно тягостные ощущения, связанные с дополнительным ускорением 15 метров в секунду за секунду. Теперь их тела как бы весили в 6,7 раза больше, чем обычно. Именно этот момент и был самым опасным для пустившихся в космическое путешествие.
Профессор Шаповалов и в земных условиях обладал внушительной массой - 102 килограмма. Теперь он ощутил себя как бы весящим около 7 центнеров. Худощавая Наташа убедилась в эти минуты, что 58 килограммов ее нормального веса гораздо лучше для организма, нежели 389 килограммов во время взлета ракеты.