Астронавты провели еще некоторое время в рубке. Тишину нарушил профессор Шаповалов. Толстяк как будто несколько успокоился. Из всех отправившихся в путешествие он был человеком, меньше всего похожим на мечтателя. Его влекли к себе практические вещи. Михаил Андреевич успел заглянуть в буфет и заявил, потирая пухлые руки:
- У русского человека есть хороший обычай: как только поезд тронулся, сейчас же из кулечков вынимаются всякие вкусные вещи. Не закусить ли нам, товарищи?
Остальным пока что было не до еды, но предложение приняли. Организацию первого обеда поручили Наташе. Владимир взялся ей помогать. Астроном тоже проявил большие познания в области кулинарии и принялся хлопотать над убранством стола, что являлось далеко не легким делом на межпланетном корабле.
Однако запас яств был более чем достаточный. В буфете оказались всевозможные холодные закуски, ветчина, дичь, рыба, сыры, даже икра. В специальном отделении хранился свежий хлеб. В холодильнике стояли торты. Серьезные затруднения возникли на первых порах при попытках приготовить суп. На это ушло немало времени. Дело в том, что жидкости в мире без веса проявляют необычайную подвижность и при нагреве превращаются в огромный пузырь. Они стремятся вырваться даже из специальных кастрюль с герметическими крышками и электрическими мешалками. Случайно рассыпанный перец тоже немедленно разнесся по салону и заставил присутствующих долго и вкусно чихать. Мельчайшие пылинки носились в воздухе, не проявляя ни малейшего желания опуститься вниз.
Зато сладкое вышло бесподобным. Воздушный пирог полностью оправдал свое название. Он не имел никакого веса и буквально таял во рту, как легкое печенье, созданное из одной яичной пены.
- А вот чаю нет! - заметил академик.
Но Наташа с Владимиром обещали устроить и чай. Так простые и обыденные вещи - чай и колбаса, суп и ветчина - переплетались в сознании путешественников с величественными картинами Вселенной…
Наташа явилась с термосом в руках, в котором был заварен ароматный чай. Владимир нес сосуд с кипятком, Это было очень сложное сооружение, так как обычный чайник был здесь непригоден. Появился лимон. И в особой, закрытой сверху посуде любимая академиком тахинно-ванильная халва. Эту халву перемещали из вазочки, чуть приподнимая крышку, в чайные блюдечки особой конструкции, вроде наполовину закрытых сверху чашек. Только в таких сосудах и можно было удержать хрупкое лакомство, а иначе крошки разлетелись бы по всей ракете. С таким же трудом разливали чай.
Так прошел первый день путешествия.
Строго говоря, понятие о дне и ночи теперь не существовало. На космическом корабле действовал строгий распорядок, устанавливающий часы для работы, отдыха и сна. На этот раз, в виде исключения, порядок был нарушен. Однако около двух часов по земному времени все разошлись по своим каютам, кроме астронома, оставшегося на вахте в рубке.
ГЛАВА X,
в которой появляются маленькие предметы, и большие опасности
Немало дней прошло в этом необыкновенном полете. Но правду говорят, что человек привыкает ко всему. Мало-помалу участники экспедиции успели освоиться с необычными условиями жизни в летящей ракете и чувствовали себя почти как дома.
Все на борту корабля шло по раз, навсегда установленному распорядку. Каждый отлично знал свое дело. Дежурный готовил пищу, убирал помещение, принимал на себя все хозяйственные заботы. От них освобождался только глава экспедиции - академик Яхонтов. Суточную вахту несли трое, сменяя друг друга. Остальные проводили время за научной работой. К обеду собирались в салоне, по вечерам отдыхали. Кое-кто оставался в каютах и проводил время за книгой, но так было редко. Для чтения оставалось только полтора-два часа. В первые дни вообще было не до чтения. Только потом люди раскрыли книги, так как один день в полете походил на другой, как две капли воды. Сначала было странно заниматься такими обычными вещами, как чтение или дневник. Потом привыкли.
После ужина обычно задерживались в салоне. Включали радио или телевизор, слушали и смотрели, что происходило на Земле. Москва передавала специальную программу, составленную по просьбе астронавтов.
В тот вечер из Большого театра транслировали «Пиковую даму». Когда опера окончилась, астронавты прослушали «Последние известия». На Земле собирали урожай, добывали руду и уголь, перевыполняли план огромные заводы, выходили в свет новые книги, происходили спортивные соревнования. Как все это было далеко! И в то же время близко! Несмотря на огромное расстояние, отделяющее их от родной планеты, путешественники не чувствовали себя одинокими. Невидимые радиоволны неслись через пространство еще быстрее, чем космический корабль, настигали его, звучали в репродукторе музыкой Чайковского, человеческой речью, шумом футбольного поля. Незримые нити прочно связывали горсточку отважных людей с оставленной ими планетой. И каждый раз, когда в ракете раздавался голос Земли, на душе становилось легче. Вот почему вся жизнь на космическом корабле строилась по московскому времени. Будучи далеко от шумной и залитой огнями советской столицы, астронавты чувствовали себя неотделимой частью своего народа.