Сейчас в его землях начали мостить дорогу между Хелмом и Тором. Дальше нужно будет возвести пару крепостей на той дороге. Войско Ордена, если он хочет воплотить планы отца, да и свои, в жизнь, должно постоянно расти и иметь лучшее оружие и доспехи. На всё требовались средства. Орден не в силах был в одиночку свершить такое или на это и сотни лет не хватит. А тут явно намечалась долгая и непростая война с множеством городов. Да и после, захватить город — ещё не победа, нужно ведь навести в нём свой порядок. Те, кто потеряют власть, будут мстить, а горожане не сразу поймут, что ордена их спасители. Разбойники же, как ему совсем недавно стало известно от лазутчиков, не просто боялись командира орденов, но жаждали его скорой гибели. На агрийских просторах он уже объявлен врагом всей разбойничьей братии и приговорён к смерти. Выехать с пятнадцатью воинами так далеко от дома было не просто смело, но возможно даже и глупо. Однако у небольшого отряда было преимущество подвижности, да и шайки редко могли выставить больше двух десятков воинов. Отец всё же настаивал на отряде как минимум в пятьдесят орденов, но Кром уверил его в защите О́дина. А если нет, то и к чему такая жизнь.
«И если О́дин за нас, уже неважно кто против!» — любил бахвалиться Кром перед товарищами.
На его счастье до сих пор разбойники на них так ни разу и не напали. Возможно их отпугивал вид добротных доспехов и знаки Ордена на щитах и накидках, ведь злодеи предпочитали нападать на слабых и старались избегать сильных. А может орденам не попадались достаточно большие шайки на пути. В общем не рискнул никто пока сразиться с орденами. Но идти таким малым отрядом из осторожности приходилось в полном боевом облачении, будучи готовыми в любой момент отразить нападение. Скорей всего именно О́дин хранил этих воинов от беды. Часто, пока их ладья рассекала водную гладь, чувствовали на себе взгляды затаившихся в прибрежных зарослях незнакомцев и мысленно готовились к схватке. На привалах ночная тьма, перешёптываясь с вирунами шумом векового леса, грозила вражеской засадой. Однако воины были готовы сразиться даже и с самим Виром, если потребуется. Всё, что они делали, было оправданно горьким опытом прошлого в окрестностях Хелма и Тора, а также их службой наёмниками и стражниками. Ведь малейшая беспечность, вроде отложенного не ко времени в сторону щита на привале или снятый по причине жары во время перехода шлем, часто приводила к смерти. Пущенные тогда из чащи стрелы отняли немало жизней их товарищей. Будучи в большинстве своём трусами, разбойники избегали открытого боя и предпочитали метнуть копьё или пустить стрелу из укрытия и тут же сбежать.
Так было, когда они вошли в лес, прозванный местными Гиблым местом. Оттуда никто из вошедших путников своим ходом и свободным так и не возвращался. Разбойники похищали для выкупа или рабства, грабили, либо попросту убивали всех забредших в их лес гостей. Более полусотни головорезов изрубили они в куски, либо казнили, обнаружив целое разбойничье селение в том лесу. Потеряли, в основном из-за беспечности, двенадцать воинов Ордена. Уроки прошлого были хорошо усвоены ордена́ми, и те предпочитали выдерживать трудности пути, вместо лёгкости беспечной смерти. Уже там, в этом разбойничьем лесу, между Хелмом и Тором, Кром лишний раз убедился в том, что меч надёжно решает многие проблемы. Теперь же он стоял и смотрел, погружённый в свои невесёлые мысли, на эти жалкие подобия людей, напомнивших ему тех разбойников. Глава церкви и глава города продолжали попрекать и унижать его и Орден. Им вторила льстивая толпа, советники, торговцы, священники, даже работяги и слуги, оказавшиеся по воле случая за спинами богатых и достойных.