Так что я здорово постарался рвануть с места. Двигатель лодки взвыл, и она боднула небо. Ландомар превратился в блестящий, окутанный облаками щит, слегка голубеющий на черном фоне. Потом перед глазами стал подниматься Город.
Спутник нельзя надстраивать беспорядочно, потому что тогда он начнет выплясывать при вращении, как пьяный. Но Город уже существовал несколько столетий и разрастался так, что даже старики Ландомара не могли не признать его рост органичным. Я сам еще помнил первоначальную безрадостную металлическую скорлупу. Теперь же над парапетами вздымались башни, сияли купола и иллюминаторы, а галактические туманности были перечеркнуты мемориалом. Я видел корабли в доках и лодки у причалов и, насколько это вообще возможно для космонавта (кроме Хьюга Валланда), чувствовал, что я дома.
Через шлюз я прошел быстрее, чем требовало бы строгое соблюдение правил безопасности, и только попросил робомеха-ника посмотреть, что там за нерегулярность в гамма-ритмах пилота лодки. Наплевав на все формальности, я вышел из зоны доков и отправился с толпами людей по эстакадам и залам к дому Литы.
Она живет в зоне высокой гравитации с видом на космос. Это дорого, но ее мужья могут позволить себе платить каждый свою долю. Не то чтобы она их подбирала по этому принципу, Лита не из таких, но красивая и разумная. женщина всегда привлекает мужчин с возможностями. Из всех портовых жен она у меня самая любимая.
Я уже спешил вдоль последнего коридора. Он был пуст. Пол пружинил под ногами получше знаменитых лужаек Ландомара, и громче обычного гудел вентилятор. На стенах переливались серые с зеленым узоры, очень уместно оттеняя легкую грусть, то предвестие тоски по дому, что всегда присутствует как контрапункт в радостной теме возвращения.
И такая же была музыка: она захватила меня, хотя я и не сразу осознал ее присутствие. Кто-то играл на омнисоноре, и играл непривычно хорошо. Звучала архаическая мелодия, подобная шуму моря, но на фоне звона струн, и к ней мягко присоединялся мужской голос:
Я вышел в зал вдоль закругленной внешней стены спутника и увидел его. Он сидел в нише рядом с дверью Литы и был хорошо виден, подсвеченный восходящей луной через широкий иллюминатор. Пальцы небрежно бродили по струнам инструмента, лежавшего у него на коленях, а он с полузакрытыми глазами пел про себя:
Сделав паузу для вдоха, он заметил меня. На его лице промелькнуло выражение, которого я не уловил, и сменилось дружеской улыбкой.
— Привет! — сказал он со странным мягким акцентом. — Извините за шум.
— Рад вас видеть, сэр, — ответил я с протокольной вежливостью.
— Я тут коротал время, — сказал он, — в ожидании капитана Аргёнса.
— К вашим услугам, — поклонился я.
Он вытянулся во весь рост, что было немало, и протянул мускулистую руку. Вот уж что, без сомнения, старомодно! Но я протянул в ответ свою и воспользовался моментом, чтобы его рассмотреть.
Он не выделялся одеждой: голубая блуза, белые брюки, мягкие полуботинки. На широких плечах блестели кометы мастерского звания. Но сам он принадлежал к довольно редкому типу: светлая кожа, каменно-резкие черты лица, коротко стриженые желтые волосы и полыхающие голубым огнем глаза.
— Хьюг Валланд, — сказал он. — С «Леди Лары».
— Фелип Аргенс, — механически ответил я, даже не стараясь скрыть удивление. Я достаточно стар, чтобы знать, что человек с подобным именем должен быть куда старше.
— Слыхал, вы канонира ищете.
— Ну, вообще-то да. — Я не удивился. С корабля на корабль слухи летят мгновенно. — Интересуетесь?
— Да, сэр. «Леди» опять становится на прикол, так что шкипер не возражает, если я прерву контракт. Я так понял, что вы к Земле.
— В конце концов, — согласился я. — Хотя и не сразу, быть может.
— Это ничего. Главное, что мы туда попадем.
Я быстро прикидывал. Если этот человек служил на «Леди», у него должно быть личное дело и можно поговорить с его сослуживцами. Это лучше психографа. Хотя он и так смотрелся неплохо.
— Отлично, давайте поговорим, — сказал я. — А почему вы не вошли и не подождали в доме? Жена была бы рада…
— Вроде бы у нее болен ребенок. Я не был уверен, что ей захочется принимать гостя.
Он мне все больше и больше нравился.
Дверь растворилась, и Лита встретила нас.
— Как Венли? — спросил я после представлений.
— Капризничает, — ответила Лита. — Я ее возила в клинику, и там подтвердили неовирус.
Волноваться тут нечего, с поддерживающей терапией ничего страшного. Но в таком приграничном поселке, каким был Город, не на чем было создать молекулу для быстрого лечения болезней от подобных внеземных мутирующих вирусов. Лет через двадцать в возрасте оптимальной взрослости девочка пройдет антитанатик, и тогда ее клетки будут автоматически отбрасывать любую враждебную нуклеиновую кислоту. А пока что моя маленькая девочка должна рассчитывать на ту хилую защиту, что дала ей природа. И выздоровление пойдет медленно.
Она спала. Я взглянул на покрытое сыпью круглое личико и вернулся к остальным. Валланд развлекал Литу историями из своего последнего рейса. Им пришлось стараться не уронить свой престиж в глазах представителей культуры, где утонченная поэзия считалась вершиной искусства, и потому Валланд познакомил их с лимериком.
Глядя, как смеется Лита, я немножко позавидовал, даже почувствовал укол ревности. Не в полном смысле — Лита ведет себя так достойно, что не бывает неловкостей даже тогда, когда в порту находятся одновременно двое ее мужей. Нет, я просто позавидовал его искусству непринужденной приятной беседы.
Когда же мы пригласили его к обеду, он согласился с такой изысканной учтивостью, какой давно уже не встретишь.
Пока Лита программировала кухонную машинерию, мы прошли к бару. Из окна открывался вид на космос, огромный и лишенный формы. Взгляд терялся в бесконечности.
— Канонир мне нужен на всякий случай, — объяснил я ему. — Мы будем иметь дело с технологически развитой расой, о которой не знаем практически ничего. Но мы не ожидаем битвы, так что нам, по сути, нужен человек, который сможет выполнять обязанности второго помощника. Если у вас есть еще и базовая ксенологическая подготовка, это вообще идеально.
— Думаю, что я вам подойду, — ответил он. — Формального обучения я не проходил, но столько в этом всем варился, что мог бы и сам основать академию. Я же в космосе уже целую вечность. Но вы можете спросить у людей с «Леди Лары» или прокрутить меня на психографе.
Похоже, что удача взглянула в мою сторону. Правда…
— Вы можете передумать, когда узнаете, куда направляется «Метеор», — предупредил я его. — Или вы уже знаете?
— Нет. Я знаю, что у вас очень длинный прыжок, а потом вы идете к Земле. Ничего больше никто из вашей команды не разболтал. — Он хмыкнул. — Я так понимаю, что на ранних этапах контакта, когда есть возможность снять сливки, вы предпочли бы обойтись без конкуренции.
— Мне все равно придется вам сказать и верить вам, как брату по гильдии. Мы идем к внешникам.
— Это за пределы галактики? Что-то вроде М-31?