Но сейчас Джана очутилась лицом к лицу с истиной, которая рано или поздно открывается каждому, кто попадает в открытый космос: единственный достоверный факт, известный нам о вселенной, состоит в том, что она безжалостна. Доминику захотелось утешить свою подружку.
Однако судно уже входило в атмосферу. Сильный гул начал проникать сквозь вибрирующую оболочку.
— Давай, Джеки, — умолял Флэндри. — Будь хорошей девочкой.
— Почему ты всегда называешь корабль «Джеки»? — спросила Джана, явно стараясь отвлечь себя от вида надвигавшихся горных кряжей.
— «Якобини-Циммер» звучит слишком длинно, а из начальных букв мне не удалось составить ничего непристойного, — ответил он, а про себя подумал: «Я бы предпочел не спрашивать о том, как тебя звали в детстве. Боюсь услышать рассказ о каком-нибудь, скажем, Эрминтруде Баглвейте, который вложил деньги в такую-то компанию, а также финансировал разработку пластических операций…»
— Помолчи, пожалуйста. Мне предстоит ювелирная работа: разреженный воздух означает ветры высоких скоростей.
Двигатель выбивался из сил. Внутренняя центрифуга не успевала компенсировать наклон — кабину начало покачивать. Флэндри молниеносно двигал руками, нажимал на педали, время от времени произносил приказания центральному компьютеру, полному, надо сказать, идиоту. Такого рода работу ему приходилось делать и раньше, часто в более сложных условиях. Он бы спокойно посадил корабль…
И тогда прилетели птицы.
Стая неожиданно выскочила из-за серой, быстро движущейся тучи. Джана завизжала. Металлические существа ярко сверкали в лучах Мимира и серпа Регина, видневшегося на горизонте. На широких рифленых крыльях неслись продолговатые туловища, гротескные хвосты, клювы и лапы. Каждая птица была значительно меньше корабля, однако вместе их было поболее двух десятков.
Стая пошла в атаку. Птицы не могли причинить судну прямых повреждений. Их тельца били и царапали обшивку, отчего та нещадно гудела. Но хоть и хрупкая по стандартам космических кораблей, «Комета» была построена с расчетом на гораздо более сильные удары.
И все же судну пришлось очень плохо. Кружась вокруг корабля, птицы закрыли обзор. Они, что еще хуже, испортили радар, лучеиспускатель, датчики приборов. Флэндри был вынужден пилотировать вслепую. Летательный аппарат сильно кренило от ветра.
Доминик пытался отстреливаться из единственной, расположенной на носу пушки. Одна металлическая тварь разлетелась на куски, другая, с разорванным крылом, вошла в штопор и разбилась. Птиц, однако, от этого не стало меньше, и они действовали стремительно.
— Нужно сматываться отсюда — и побыстрее, — услышал Флэндри свой собственный крик и увеличил тягу.
«Комету» сильно качнуло. Раздался металлический скрежет. Мир на экранах пошел колесом. На мгновение пилоту удалось увидеть, что произошло. Лишившись показаний датчиков, в сутолоке воздушного боя, он спустился значительно ниже, чем предполагал. Направление ускорения отклонилось от вертикали. И судно ударилось одним бортом о вершину горы.
Ругаться не было времени. Флэндри слился с кораблем в единое существо. Неповрежденными остались лишь два сопла: маловато для того, чтобы улететь из этого проклятого места, но, может быть, достаточно, чтобы сесть, не разбившись вдребезги. Перестав обращать внимание на птиц, Доминик попытался управлять крайне разбалансированным гравитационным ускорителем. Если резко подать назад, сила тяги отразит нападение. В его распоряжении появится исправный кормовой сканер, сигнал которого можно будет передать на один из экранов пульта управления для поиска небольшой посадочной площадки. Конечно, все это будет возможно только в том случае, если ему удастся выровнять «Комету».
Если нет, пора прощаться с жизнью.
Гул стих настолько, что в нем стали различимы вой ветра, сбивчивая речь двигателя и громовые удары металлических клювов. Сквозь путаницу звуков таинственным образом пробился голосок Джаны. Флэндри мельком взглянул на девушку. Ее глаза были закрыты, руки молитвенно сложены ладонь к ладони, с губ снова и снова слетали древние слова: «Пресвятая Дева, Благодатная Мария…»
Неужели это она? А он-то думал, что хорошо знает свою спутницу.
Глава 5
При посадке так тряхнуло, что головы чуть не оторвались. Плохо закрепленные предметы внутри корабля послетали со своих мест. Но корабль все же сел.
Первым делом Флэндри склонился к прицелу пушки. В небе, в том месте, где кружилась атакующая стая, стали появляться голубые вспышки. Одна крылатая тварь резко пошла на снижение и упала на краю кратера, в который села «Комета»; две другие получили серьезные повреждения и полетели прочь. Остальные птицы последовали за ними. Через несколько минут последняя черная точка исчезла из виду.
Нет… погоди-ка… что это блестит среди серых туч, высоко, вне поля досягаемости корабельного орудия? Флэндри навел смотровой экран на резкость и включил увеличение.
— Так и есть, — кивнул он. — Один из наших приятелей решил остаться и присмотреть за нами.
— О-о-о, — застонала Джана.
— Давай-ка соберись, — оборвал ее Доминик. — Сама знаешь как. Вставь деталь А в паз В, присоедини к секции С и так далее. В том случае, если тебя этому не научили, положение безнадежно.
Освободившись от креплений, Флэндри первым делом занялся тем, что проверил внутренние датчики. В результате падения судно потеряло часть воздуха. Пришлось компенсировать нехватку из аварийных запасов. К счастью, дальнейшей утечки не наблюдалось. По всей видимости, образовавшаяся в момент удара трещина оказалась не очень большой, и произошло самозакупоривание оболочки. И все же оставались сомнения, сможет ли корабль выйти в космос без серьезного ремонта. На борту дело обстояло гораздо хуже: искусственная сила тяжести напрочь отсутствовала. Флэндри двигался в поле гравитации Велунда, которая равнялась половине терранского g, легкой подпрыгивающей походкой, не вызывавшей в нем ни малейшего энтузиазма. Как и ожидалось, случилось самое худшее: атомный реактор был мертв. Свет, отопление, очистка воды и воздуха — все это работало на аккумуляторах.
— Держи ухо востро, — предупредил Доминик. — Если заметишь что-нибудь необычное, не стесняйся, ори погромче.
Мимо хаоса носовой части судна и камбуза, мимо относительно уцелевших приборного отсека и отсека жизнеобеспечения он прошел в машинное отделение. Осмотр, продолжавшийся в течение часа, не подтвердил ни самых розовых надежд, ни самых худших ожиданий. Возможность отремонтировать «Джеки» оставалась, и в довольно короткий срок, но для этого понадобилось бы притащить на Велунд целую верфь.
— Чем-то нас еще порадуют? — спросил он самого себя и вернулся к пульту управления.
Джана хлопотала. Она собрала все оружие, какое только находилось на борту, и сложила его на сиденье за спиной. Исключение составила электрическая дубинка, которую девушка решила оставить при себе и которая сейчас висела у нее на бедре. Рука новоявленной амазонки покоилась на иридиевой рукоятке этого на вид вполне безобидного предмета.
— Какая муха тебя укусила? — воскликнул Флэндри. — Я бы даже сказал: не муха, а слон.
Он двинулся было к девушке, но та подняла дубинку:
— Стой, — звонкий в другое время голосок Джаны на сей раз звучал глухо.
Флэндри повиновался. Здесь, в тесной кабине управления, где совершенно не оставалось места для маневра, сумасшедшей девчонке ничего не стоило одним разрядом повалить его на пол и связать, прежде чем к нему вернется сознание. Конечно, он легко сможет развязать любой узел, завязанный ее неумелой рукой, но… Флэндри подавил в себе испуг и внимательно взглянул на девушку: отчаяния двухчасовой давности как не бывало. Только бледность лица и искривленная линия губ говорили о пережитом ужасе.
— Что случилось? — мягко спросил Доминик. — Мои намерения мало чем отличаются от прежних.