В институте всё ещё работают Торстейн, Вирджиния Гольфарб и остальные; они были настолько добры, что переименовали лекционный зал между первым и вторым этажом в «Аудиторию Джина Брюэра» (строительство нового крыла пока не завершено), возможно, надеясь на большое пожертвование с моей стороны. И хотя их ожидания пока не оправдались, я глубоко благодарен за оказанную мне честь.
Но я начал ощущать себя посторонним в этих стенах, особенно после того, как бо́льшая часть старых пациентов (которые были до прота) выписалась. Может, это и к лучшему. Пусть следующий доктор Брюэр ломает голову над новыми протами, Христами и другими пациентами, которым предстоит попасть в эти стены.
Не то чтобы мы были заняты, но я пока так и не смог прочесть «Моби Дика» и научиться кататься на уницикле, который накануне выписки подарил мне Милтон. Карен твёрдо стоит у руля наших поездок, социальных и культурных мероприятий, включая посещение выставок в Метраполитен-музее, и не даёт нам скучать. Но после общения с протом я вижу оперу (и несколько других явлений) несколько в ином свете. Они, в конце концов, ограничиваются радостями и трагедиями людей. Если я чему-то и научился у прота, то это можно свести к простой формуле: мы, люди, обеспокоены только крохотной частью целого. Согласно проту, каждое живое существо имеет такое же право на жизнь, как и люди — теперь я целиком разделяю это убеждение, хотя и могу иногда подкрепиться куском пиццы или мороженым со сливками. Но больше никакого сыра!
И сейчас я провожу больше времени, изучая небо. Карен подарила мне четырёхдюймовый отражающий телескоп, и каждый ясный зимний или летний вечер находит меня во дворе созерцающим звёзды. Иногда я смотрю на созвездие Лиры и задаюсь вопросом, где сейчас находится та сотня человек и чем они занимаются. Часть меня сожалеет о том, что я не принял предложение отправиться на Ка-Пэкс. Я искренне надеюсь, что они обрели покой и удовлетворение, и что существует иной мир, где мой отец всё ещё жив, а я занялся пением, а не психиатрией. Правда это или сон, я уверен в одном: нас окружают миллионы планет, о которых мы ничего не знаем, миры, которые мы надеемся когда-нибудь посетить, и Земля с её обитателями не находится в центре вселенной. Вернее, я вижу нас, галактику и даже саму вселенную — как крохотную частицу мудрости, красоты и таинства Бога.
Отчёт Прота на Ка-Пэкс
Я помню свою первую встречу с протом как будто она была вчера (прот, вероятно, скажет, что она действительно произошла вчера). Его кривая усмешка сильно раздражала, пока мне не стало понятно, что раздражение вызвано глубоко сидящей обидой на моего отца. Возможно, я был глубоко демотивирован самим его заболеванием: прот имел все признаки бредового расстройства, но узнать хоть что-то про его прошлое не удавалось. Раскусить его было не проще, чем расколоть бильярдный шар при помощи пёрышка, и всё это свалилось на меня, когда я временно исполнял обязанности директора Манхеттанского Института Психиатрии (МПИ) и был по уши в делах.
Но вскоре оказалось, что прот, кем бы он ни был, имел выдающуюся способность к эмпатии[158] и мгновенно распознавал, что беспокоило каждого, с кем он знакомился — будь то пациент или сотрудник института. Возможно, это и притягивало нас к нему: чувство, что он понимает и — кроме того — может помочь. Множество пациентов, которые могли бы до сих пор находиться в стенах нашего госпиталя, выздоровели после того, как прот добрался до самой сути их проблем и помог их решить. Было крайне необычно видеть внезапное исцеление безнадёжных психически больных людей, которые многие годы находились на лечении. При этом мы не наблюдали рецидивов[159], за исключением собственного альтер-эго прота — Роберта Портера. Я не могу не порекомендовать каждой психиатрической клинике иметь в штате одного или двух сотрудников с Ка-Пэкс или другой прекрасной планеты, отличающейся от Земли, жители которой — даже самые разумные — ко многому слепы из-за своего ментального багажа.
Но наш инопланетный друг оставил ещё более обширное и глубокое наследие, чем исцелившиеся пациенты. За те пять лет, которые прот путешествовал по Земле с Робертом, он сделал массу острых и точных наблюдений касательно её обитателей с особым акцентом на Homo Sapiens, которых называл «ошибкой природы». Прота увлекали деяния человечества, но не всегда он был от них в восторге. Называя нас «раковой опухолью Земли», он предложил простое (по его мнению) решение всех наших экологических и социальных проблем: начать всё с чистого листа, основываясь на ряде новых допущений. С точки зрения прота практически всё, что мы когда-нибудь предпринимали, все наши решения на протяжении истории — всё было необдуманным, неподходящим или просто глупым. Среди наших «разрушительных» явлений были правительство, капитализм, религии, школы и даже материнство — фактически все институты и ценности человечества. Свои мысли прот записывал в небольшой блокнот, с которым не расставался ни на минуту.
158
Эмпати́я — осознанное сопереживание текущему эмоциональному состоянию другого человека без потери ощущения происхождения этого переживания. Соответственно эмпа́т — это человек с развитой способностью к эмпатии.
159
Рецидив в медицине — возобновление болезни после кажущегося полного выздоровления (ремиссии).