— И что же вы тут делаете?
— Работаем. И куда больше, чем на вас, босс, — мой муж рабовладелец от природы.
— А над чем?
— Они составляют марсианский словарь, — сказала Патти.
— Марсианско-английский? Это, должно быть, трудно.
— Нет, нет. — Мириам была откровенно шокирована. — Такая задача невыполнима. Марсианский толковый словарь. Такого еще никогда не существовало. Марсианам он не нужен. Моя работа преимущественно техническая. Я печатаю то, что они готовят. Майк и Стинки, главным образом Стинки, разработали фонетическое письмо для марсианского языка — восемьдесят одна буква-рисунок. Мы работаем с принтером ИБМ, переделали его на марсианский и пользуемся им как на верхнем, так и на нижнем регистрах… Босс, милый, я теперь как секретарша никуда не гожусь. Я печатаю слепым методом по-марсиански. А вы, пожалуйста, продолжайте меня любить, ладно? Даже, если вы закричите «Первая!», а у меня ничего не получится… Кроме того, я еще не разучилась готовить. И говорят, есть у меня еще кое-какие таланты.
— Что ж, придется мне диктовать на марсианском.
— И будете, когда Майк и Стинки вас обучат. Я грокк. А, Патти?
— Ты говоришь верно, мой брат.
Они вместе вернулись в гостиную. Там к ним присоединился Какстон и, предложив поискать местечко потише, повел Джубала по коридору в другую гостиную.
— Вы, видимо, сняли для себя почти целый этаж?
— Целиком, — подтвердил Бен. — Четыре номера: секретарский, президентский, королевский и личный номер хозяина отеля. Все они соединяются между собой и имеют вход только с собственной посадочной площадки… можно, конечно, пройти и через фойе, но это небезопасно. Вас предупредили насчет кобр?
— Да.
— Пока нам больше места не надо… но в дальнейшем может стать тесно — народ все прибывает.
— Бен, но долго ли можно жить вот так — у всех на виду? Отельная прислуга вас выдаст.
— Она сюда не поднимается. Видите ли, этот отель — собственность Майка.
— Тем хуже, мне кажется.
— Не хуже, если нашего жирного начальника полиции мистер Дуглас купил на корню. У Майка подставные лица на четырех уровнях, и Дуглас не сует нос в его распоряжения. С тех пор как я передал свою колонку Осу Килгаллену, Дуглас относится ко мне нормально; но он, как я понимаю, отнюдь не жаждет вручить мне контрольные функции. Кстати, номинальный владелец отеля — один из наших, член пресловутого Девятого Круга. Он и оставил себе весь этаж на летний сезон, а менеджер, конечно, и не подумал спросить — зачем, ибо высоко ценит свой нынешний пост. Это первоклассное убежище. Во всяком случае до тех пор, пока Майк не решит, куда мы двинемся.
— Все выглядит так, будто Майк заранее предусматривал подобное развитие событий.
— Я уверен в этом. Еще две недели назад Майк эвакуировал Гнездо малышни — кроме Мириам и ее ребенка. Мириам нужна тут. Майк разослал детей с родителями по разным городам — туда, где он собирался открыть новые храмы, как я думаю. И когда пробил час, нас тут осталось всего около дюжины — спасти такое количество Майку было нетрудно.
— Но вам еле удалось остаться в живых, и при этом вы потеряли все имущество!
— О, все самое важное спасено. Такие вещи, как пленки с языковыми записями Стинки, тот хитрый принтер, которым пользуется Мириам, и даже ваша жуткая физиономия из музея восковых фигур мадам Тюссо… Майк успел спасти также кое-что из одежды и все наличные деньги.
— Вы говорите — Майк? — удивился Джубал, — но мне казалось, что он в это время находился в тюрьме?
— В тюрьме было его тело, пребывавшее в состоянии транса. А сам Майк был с нами в это время, понимаете?
— Я не грокк.
— Внутренняя взаимосвязь. Он действовал преимущественно через Джилл, но связаны были все. Джубал, я не могу этого объяснить. В этом надо участвовать. Когда раздался взрыв, он перенес нас сюда, потом вернулся обратно и спас кое-какое барахло.
Джубал нахмурился. Какстон нетерпеливо заговорил:
— Ну конечно, это телепортация. Неужели вы не можете грокк? Вы же сами говорили, для того чтобы убедиться, что чудо — есть чудо, мне просто нужно раскрыть глаза. Я так и сделал… и узрел чудо. Только это, видите ли, не более чудесно, чем радио. Вы грокк радио? Или стереовидение? Или как действуют компьютеры?
— Я?! Никак нет!
— Вот и я тоже. Но мог бы понять, если бы нашел время и как следует поработал над языком электроники. Там нет ничего чудесного — нужно лишь умение. Телепортация — дело простое, когда ты усвоишь ее «язык», а вот это — по-настоящему трудно.
— Бен, а вы сможете телепортировать предметы?
— Я? Понимаете, этому в детских садах не обучают. Меня из вежливости сделали диаконом только потому, что я из «первого призыва», но практически добрался я только до уровня Четвертого Круга. Едва-едва начинаю обретать контроль над собственным телом. Телепортацией пользуется регулярно одна лишь Патти… и то, я не уверен, что она обходится без помощи Майка. О! Майк, конечно, говорит, что ей телепортация вполне по силам. Но Патти слишком наивна и скромна для того таланта, которым обладает, и потому считает себя зависящей от Майка. На самом же деле никакой такой зависимости нет. Джубал, я грокк вот что — теперь необходимости в Майке нет. «Человеком с Марса» могли бы стать вы, мог бы я. Майк просто первый человек, который открыл огонь. Огонь существовал и до него и существует после того, как он показал, как им надо пользоваться. И стал огонь доступным для всех… для всех, у кого хватит мозгов, чтобы не обжигаться. Понятно излагаю?
— Кое-что я грокк.
— Майк — это наш Прометей. Вот и все. Майк сам на это непрерывно указывает. Вы есть Бог, я есть Бог. Все, что грокк — есть Бог. Майк такой же человек, как мы все. Конечно, в определенном смысле он супермен, так как мелкий человечишка, обученный марсианами, наверняка выдал бы себя за какого-нибудь божка. У Майка даже соблазна такого возникнуть не могло. Прометей — вот и все.
Джубал медленно вымолвил:
— Прометей заплатил очень высокую цену за то, что принес людям огонь.
— Не думайте, что Майк ее не платит! Он платит двадцатью четырьмя часами работы в сутки по семь суток в неделю, стараясь обучить нас, как играть со спичками и не обжигаться. Джилл и Патти попытались снизить планку и заставили его брать одну «выходную» ночь в неделю — это было задолго до того, как я сюда вернулся. Но разве Майка остановишь! Этот городишко битком набит игорными домами, большей частью шулерскими, так как официально азартные игры тут запрещены. Поэтому «выходные» ночи Майк тратил на то, чтобы отыскивать дома, где идет нечестная игра, и обыгрывать их. Они пробовали запугивать его, пытались даже убить, прибегали к сильно действующим наркотикам и к услугам здоровенных подонков, — он ведь в городе имел просто репутацию необыкновенно удачливого игрока… что привело в храм еще кучу народа. Тогда они решили не допускать его в игорные дома. Это было ошибкой с их стороны. Колоды карт отказывались тасоваться, будто их заморозили, колеса рулетки не вертелись, стаканчики для костей все время выбрасывали одно и то же число очков. Им пришлось договариваться — упросили Майка уходить сразу же, как только выиграет несколько тысяч. Майк всегда соглашается, когда просят вежливо.
Подумав, Какстон добавил:
— Так что теперь против нас образовался еще один блок. Не только фостериты и другие церковники, но и мафия, и городская политическая машина. Думаю, взрыв храма — дело рук профессионалов, сомнительно, чтобы хулиганье из фостеритовых банд пошло бы на такое дело.
Во время их разговора люди входили и выходили, собирались группами. Джубалу казалось, что он улавливает исходящее от них странное сочетание неторопливого спокойствия и динамичной напряженности.
Никто не волновался, никто не бегал туда и сюда, их действия отличались несомненной целесообразностью, даже такие, казалось, совершенно обыденные и непредусмотренные, как жесты, которыми они обменивались при встрече, поцелуи и так далее. Джубалу померещилось, что он смотрит балетную сцену, поставленную опытным хореографом.