Набитая людьми приемная замерла. Берквист взглянул на Честного Свидетеля, обуздал свои чувства и произнес, улыбаясь:
— Бен, возможно, нам ты навязал интервью, но себе судебный процесс уж наверняка. Подожди минутку.
Он исчез, но вскоре вернулся.
— Я договорился, — сказал он устало. — Хоть ты и не заслуживаешь этого, Бен. Пошли. Но только один ты. Марк, сожалею, но мы не можем допустить скопления народа в палате. Смит все же болен.
— Нет, — сказал Какстон.
— Что «нет»?
— Или все трое, или никого.
— Бен, не валяй дурака. Ты и так получил особую привилегию. Вот что я тебе предложу: пусть Марк подождет за дверью палаты. А вот он — нам не нужен. — Берквист кивнул на Кавендиша. Тот будто ничего не слышал.
— Может, оно и так. Но моя колонка сегодня же заявит, что Администрация отказалась допустить на свидание с «Человеком с Марса» Честного Свидетеля.
Берквист пожал плечами.
— Пошли, Бен. Надеюсь, что иск о клевете хоть чему-нибудь научит тебя.
Из уважения к возрасту Кавендиша они поднялись на эскалаторе, потом движущаяся дорожка повезла их мимо лабораторий, мимо лечебных кабинетов и мимо палат, палат, палат. Их остановил часовой, он позвонил и предупредил кого-то о приходе посетителей. Наконец, их впустили в комнату с дисплеями для наблюдения над больными, находящимися в критическом состоянии.
— Это доктор Таннер, — объявил Берквист. — Доктор, это мистер Какстон и мистер Фрисби. — Разумеется, Честного Свидетеля он не представил.
Доктор Таннер очень нервничал.
— Джентльмены, я должен вас кое о чем предупредить. Не говорите и не делайте ничего, что могло бы взволновать моего пациента. Он находится в крайне возбужденном состоянии и может внезапно оказаться под патологическим стрессом… Можете назвать это состояние трансом.
— Эпилепсия? — спросил Бен.
— Невежда мог бы принять это за эпилепсию. Скорее же это каталепсия.
— А вы специалист в какой области, доктор? Психиатрия?
Таннер глянул на Берквиста.
— Да, — признался он.
— А где защищали докторскую?
Берквист быстро вмешался;
— Давайте посмотрим на больного, Бен. Допрос доктора Таннера вы проведете позже.
— О'кей.
Таннер глянул на свои циферблаты, затем щелкнул переключателем и взглянул через потайное окошко в палату. Открыл дверь и, приложив палец к губам, ввел их в соседнюю комнату.
Комната была погружена в полутьму.
— Мы держим его в притененном свете, поскольку его глаза еще не привыкли к нашему уровню освещенности, — полушепотом объяснил Таннер. Он подошел к гидравлической кровати, стоявшей в центре комнаты.
— Майк, я привел наших друзей навестить тебя.
Какстон приблизился вплотную. Плавая в жидкости, наполовину скрытый от глаз складками синтетической кожи и до подмышек укрытый простыней, перед ним лежал юноша. Он смотрел на вошедших, не произнося ни единого слова. Его гладкое круглое лицо не выражало никаких чувств.
Насколько Бен мог судить, это был тот самый человек, что выступал прошлым вечером по стерео. У Бена возникло ощущение, что Джилл подбросила ему живую бомбу: обвинение в клевете могло довести Бена до полного банкротства.
— Вы Валентайн Майкл Смит?
— Да.
— «Человек с Марса»?
— Да.
— Это вы выступали по стерео вчера вечером?
Человек молчал.
— Не уверен, что он понимает вас, — сказал Таннер. — Майк, ты помнишь, что ты делал вчера с мистером Дугласом?
Лицо юноши перекосилось от раздражения.
— Свет яркий. Больно.
— Да, для глаз освещение было неприятным. Мистер Дуглас сказал людям: «Хелло».
Больной чуть улыбнулся.
— Долго ехать на коляске.
— О'кей, — согласился Бен, — я продолжу сам. Майкл, с тобой обращаются хорошо?
— Да.
— Тебе тут быть необязательно. Ходить можешь?
Таннер тут же вмешался.
— Послушайте, мистер Какстон… — Однако Берквист положил ему руку на плечо.
— Могу… только немного… устал…
— Я вижу тут кресло на колесах. Майк, если ты не хочешь тут оставаться, я увезу тебя, куда прикажешь.
Таннер сбросил с плеча руку Берквиста.
— Я не потерплю, чтобы в мое лечение вмешивались посторонние!
— Он свободный человек, — ответил Какстон, — не так ли? А может, он пленник?
— Конечно, свободный, — подтвердил Берквист. — Спокойствие, доктор. Пусть этот идиот выроет себе могилку поглубже.
— Благодарю, Гил. Ты слышал, Майк? Ты можешь уйти отсюда, куда пожелаешь.
Пациент с ужасом взглянул на Таннера.
— Нет! Нет! Нет!
— О'кей! О'кей!
— Мистер Берквист, репортер заходит слишком далеко, — прошипел Таннер.
— Вы правы, доктор. Бен, хватит.
— Хм… Еще один вопрос.
Какстону приходилось тяжело: надо было на ходу сообразить, что еще он может выжать из этой ситуации. Джилл, конечно, ошиблась… Но как же она могла ошибиться?.. Ведь вчера он ей поверил до конца.
— Только пусть он действительно будет последним, — буркнул Берквист.
— Вспомни, тебя спросили, что ты думаешь о девушках Земли, так?
На лице пациента появилась широкая улыбка.
— Ги-и-и!
— Да-да… Майк, а где и когда ты видел этих девушек?
Улыбка исчезла. Пациент глянул на Таннера, по телу его прошла судорога, глаза закатились, и он свернулся, приняв эмбриональную позу, — колени выдвинуты вперед, голова пригнута к груди, руки скрещены.
— Вон отсюда! — рявкнул Таннер.
Он наклонился над пациентом и принялся нащупывать пульс.
Берквист сказал зло:
— Все! Какстон, ты уберешься сам или мне придется вызывать охрану?
— О, мы уходим, — согласился Какстон.
Все, кроме Таннера, вышли, и Берквист захлопнул дверь.
— Еще секунду, Гил, — стоял на своем Бен. — Он же у вас под замком… Так где же он видел этих девушек?
— Что? Не валяй дурака! Он видел уйму девок. Сестры… Лаборантки… Что, ты сам не знаешь, что ли?
— Не знаю. Мне известно только, что никого, кроме врачей и санитаров мужского пола к нему не допускали.
— Что? Да не смеши людей!
Берквист, видимо, разозлился, но тут же на его лице появилась ухмылка.
— Ты же вчера сам видел рядом с ним медсестру.
— Ох, и в самом деле. — Тут Какстону нечего было возразить.
Они молчали все время, пока такси не поднялось в воздух. Потом Фрисби пробормотал;
— Бен, я не думаю, что Генеральный секретарь подаст на тебя в суд. И все же, если у тебя есть сведения об источнике этих слухов, нам лучше загодя подготовить доказательства.
— Забудь об этом, Марк. В суд он не подаст. — Бен смерил его бешеным взглядом. — Откуда наша уверенность, что это действительно «Человек с Марса»?
— Как? Да брось ты, Бен!
— Нет! Откуда мы знаем это? Мы видели человека подходящего возраста, который лежал на больничной кровати. У нас есть только слово Берквиста, но Берквист сделал свою политическую карьеру на опровержениях. Мы видели незнакомца, который заявил, что он психиатр, но когда я попытался выяснить, где он учился, меня отшили. Мистер Кавендиш, видели ли вы что-нибудь, убедившее вас в том, что этот парень — «Человек с Марса»?
— В мои функции не входит делать выводы, — ответил Кавендиш. — Я смотрю, я слушаю — и это все.
— Извините.
— Вам больше не нужны мои профессиональные услуги?
— Как? О, конечно, нет. Благодарю вас, мистер Кавендиш.
— Это я благодарю вас, сэр. Очень любопытное дело.
Старик снял тогу, которая, так сказать, отделяла его от прочих смертных. Он откинулся на спинку сиденья, лицо его потеряло деревянную неподвижность.
— Если бы мне только удалось привести сюда кого-нибудь из членов команды «Победителя», — продолжал Какстон. — Тогда я бы им показал!