Дьюк, не торопясь, ответил;
— Босс, вы несете чепуху. Майк никому не причинит вреда. Конечно, от этой болтовни о людоедстве меня воротит, но поймите меня правильно… Он дикарь, что ж с него возьмешь, но он добр, как ягненок, и никого обидеть не может.
— Ты так думаешь?
— Уверен.
— Ладно. У тебя в комнате есть оружие. Я утверждаю, что он опасен. Откроем сезон охоты на марсиан. Возьми винтовку, подойди к бассейну и пристрели Майка. О правовой стороне не беспокойся. Я гарантирую тебе полное оправдание. Валяй — иди и убей.
— Джубал, вы все это говорите несерьезно!
— Да. Конечно, да. Потому что ты не сможешь его убить. Если бы ты попытался, твоя винтовка отправилась бы туда же, где находится мой пистолет, а если бы ты напал внезапно, то и сам бы попал в те же места. Дьюк, ты не понимаешь, с кем затеял игру. Майк вовсе не добр, как ягненок. И он вовсе не дикарь. Я сильно подозреваю, что это мы дикари. Тебе когда-нибудь приходилось разводить змей?
— Хм… нет.
— А я в детстве разводил их. Однажды во Флориде я поймал одну, которую счел за багряную змею. Знаешь, как она выглядит?
— Я змеями не интересуюсь.
— Опять предубеждение. Большинство змей безобидно, полезно, и их очень интересно держать дома. Багряная змея необычайно красива: красная, черная, желтая; она в высшей степени доверчива и хорошо привыкает к людям. Я думаю, эта малышка меня любила. Я хорошо знал, как надо обращаться со змеями, каким осторожным надо быть, чтобы не напугать их, как помешать им кусаться, — укус даже безвредной змеи весьма малоприятен. Эта змейка была украшением моей коллекции. Я часто брал ее в руки и показывал знакомым, держа ее за шею и позволяя ей обвиваться вокруг запястья.
Как-то я получил возможность показать свою коллекцию ученому-герпетологу из зоопарка Тампы. Гордость моей коллекции я показал ему первой. У него чуть было родимчик не начался. Моя любимица оказалась не багряной змеей, а молодой коралловой змейкой. А это самая ядовитая змея в Северной Америке. Дьюк, ты понимаешь, к чему я веду?
— Верно к тому, что держать змей опасно. Это-то я и сам бы мог вам сказать.
— Брось валять дурака! Я ведь держал гремучих и водяных змей. Ядовитая змея опасна, но не более, чем заряженный пистолет. И в том и в другом случае просто надо знать, как с ними правильно обращаться. Эту змею опасной делало то, что я не знал, чего от нее можно ждать. Если бы в своем неведении я повел бы себя с ней неосторожно, она убила бы меня так же просто, как котенок, играя, царапает твою руку. Именно это я и стараюсь внушить тебе в отношении Майка. Он кажется обыкновенным юношей, не очень хорошо развитым физически, неуклюжим, бесконечно невежественным, но очень способным и стремящимся к знанию. Однако, подобно моей змее, Майк — нечто гораздо большее, чем кажется. Если Майк тебе не доверяет, он может оказаться куда опаснее коралловой змеи. Особенно, если решит, что ты обижаешь его братьев по воде — Джилл или меня. — Харшоу покачал головой. — Дьюк, если бы ты выполнил свое желание врезать мне, а Майк оказался бы в этих дверях, ты бы умер раньше, чем понял бы, что мертв, и слишком быстро для того, чтобы я успел предупредить его действия. Майк очень сожалел бы потом о потере «пищи», то есть о твоем исчезнувшем мясе. Но никакого раскаяния при этом он бы не ощутил, — с его точки зрения, это была необходимость, возникшая по твоей вине… и к тому же не имеющая значения даже для тебя. Потому что, видишь ли, Майк верит в бессмертие твоей души.
— Хм… Черт возьми, я тоже верю, но…
— Тоже? — холодно спросил Джубал. — Сомневаюсь.
— Почему? Разумеется, верю. По церквам не хожу, но меня воспитали в правильной вере…
— Отлично. Хотя я никогда не мог понять, почему Бог ждет от своих созданий, чтобы они выбирали правильную религию случайно, — мне это кажется довольно странным способом управления Вселенной. Однако, поскольку ты веришь в бессмертие души, нам не стоит волноваться по поводу того, что твои предрассудки приведут твое бренное тело к преждевременной кончине. Как с тобой прикажешь поступить — кремировать или похоронить?
— О, ради Бога, Джубал, перестаньте паясничать!
— А я не паясничаю. Я не могу гарантировать тебе безопасность, если ты настаиваешь на том, что коралловая змея так же безвредна, как и багряная. Каждая твоя ошибка может стать последней. Но я обещаю, что не позволю Майку тебя слопать.
Нижняя челюсть Дьюка отвисла. Затем он ответил горячо, бессвязно и непристойно. Харшоу выслушал тираду и сказал раздраженно:
— Ладно, заткнись. Договаривайся с Майком, как знаешь. — Харшоу наклонился над проектором. — Я хочу посмотреть фильмы. Будь оно проклято, эта идиотская штуковина выводит меня из себя.
— Вы неправильно с ним обращаетесь. Вот!
Дьюк исправил настройку, которую нарушил Харшоу, затем вставил ролик. Никто из них не поднимал вопроса о том, работает ли еще Дьюк на Джубала или уже нет. Проектор был с адаптером для прогонки четырехмиллиметровых лент со звуковой дорожкой. Через несколько минут они уже смотрели события, которые предшествовали исчезновению пустого ящика из-под бренди.
Джубал увидел, как ящик летит ему прямо в голову и исчезает на пол пути.
— Анни будет рада, что камеры ее поддержали. Дьюк, повтори-ка все в замедленном темпе.
— О'кей, — Дьюк перемотал ленту и объявил: — Одна десятая нормы.
Сцена была та же, но на этой скорости звук был бесполезен, и Дьюк его выключил. Ящик выплыл из рук Джилл и медленно поплыл к голове Джубала, а затем испарился. Но при замедленном показе было видно, что он как бы сморщился и делался все меньше и меньше, пока не исчез совсем.
— Дьюк, а еще медленней нельзя?
— Минуту… Стерео не в порядке…
— А что такое?
— Кто его знает! При быстром пуске все было хорошо, а при медленном эффект глубины не работает. Ящик уходит от нас очень быстро, но почему-то всегда остается ближе стены. Какой-то, надо думать, побочный эффект. Но я ведь не снимал катушку со шпинделя…
— Ox, погоди-ка, Дьюк… Давай посмотрим фильм, снятый другой камерой.
— Ага, понятно… Это даст нам изображение под другим углом, и мы увидим все как надо, даже если я как-то испортил первую пленку. — Дьюк сменил катушки. — Я прокручу начало по-быстрому, а последнюю часть посмотрим в замедленном варианте.
— Давай!
Сцена не изменилась, изменился лишь угол, под которым велась съемка. Когда Джилл схватила ящик, Дьюк замедлил пуск, и опять они увидели, как ящик исчезает вдали.
Дьюк выругался:
— Что-то случилось со второй камерой!
— Почему ты так думаешь?
— Съемка велась сбоку, и ящик, исчезая, должен был выйти за рамки кадра. Вместо этого он удалился по прямой от нас. Вы же видели!
— Да, — согласился Джубал. — Он уходит, как и в первом случае, под прямым углом от нас.
— Но он же не может уходить в этом направлении при съемке под разными углами!
— Что ты хочешь сказать этим «не может»? Он смог. Интересно, что бы мы увидели, воспользуйся мы радаром с допплеровским эффектом, а не камерами?
— Откуда мне знать?! Я эти камеры по винтику разберу!
— Можешь не беспокоиться.
— Но…