— Что касается того, откуда они это взяли, так, надо думать, вряд ли найдутся еще восемь человек, которые были бы так подробно изучены и обследованы, как эти. Пробы крови. Резус-фактор. Цвет глаз и волос. Всяческая генетическая информация… Ну обо всем этом ты знаешь больше меня. Совершенно очевидно, что Мери Джейн Лайл-Смит — мать, а Майкл Брант — отец. Это дает Смиту отличную наследственность: коэффициент интеллигентности у Бранта сто шестьдесят три, у матери — сто семьдесят. Оба считались в своих областях знания самыми известными специалистами… Что же касается того, кому до этого дело, — продолжал Бен, — то очень даже многим, и их будет еще больше, если события и дальше будут так развиваться. Слыхала ли ты когда-нибудь о двигателе Лайл?
— Конечно. Это то, чем пользовался «Победитель».
— И чем вообще пользуется каждый космический корабль в наше время. А кто его изобрел?
— Не знаю… Подожди-ка! Неужели?..
— Леди, вы заработали себе на сигару! Доктор Мери Джейн Лайл-Смит. Она изобрела его еще до отлета, доводка делалась потом. Она подала заявку на принцип изобретения, получила патент и основала фонд. Заметь, не бесприбыльную некоммерческую корпорацию, а фонд, и передала временный контроль и распределение доходов «Сайенс Фаундейшн». Таким образом, контроль перешел в конечном счете к государству, но право собственности принадлежит теперь твоему приятелю. Стоит это все большие миллионы, даже сотни миллионов. Не знаю точно, сколько.
Сели ужинать. Какстон, чтобы не портить свою лужайку, пользовался столиками, спускавшимися с потолка. Свой он опустил возле стула, а другой, уменьшив по высоте до уровня японского, поставил прямо возле Джилл так, чтобы она могла продолжать сидеть на траве.
— Хорошо прожарился?
— Сногсшибательно!
— Благодарю. И помни, кто из нас готовил ужин.
— Бен, — сказала Джилл, проглотив кусок, — а как же насчет того, что Смит… незаконный? Разве он может наследовать?
— А он вовсе не бастард. Доктор Мери Джейн работала в Беркли. Калифорнийские законы вообще не признают понятия бастардности. То же касается и капитана Бранта, поскольку Новая Зеландия — высокоцивилизованная страна. В родном же штате Уорда Смита ребенок, родившийся в законном браке, считается законнорожденным, а там хоть трава не расти! Итак, Джилл, перед нами человек, являющийся законным ребенком трех родителей!
— Как? Нет, постой, Бен, быть того не может… Я, конечно, не юрист…
— Уж что не юрист, это точно. Юрист бы тут ничего странного не увидел. Смит законнорожденный со всех точек зрения и по любому законодательству, хотя фактически он бастард. Поэтому он законный наследник. Мало того что его мать очень богата, но и отцы — тоже весьма состоятельные люди. Брант вкладывал большую часть своего скандально большого жалования лунного пилота в «Лунар Энтерпрайз». Ты же знаешь, как подскочили эти акции в цене. Они и дивиденды выплачивают своими акциями. У Бранта был порок — он играл, но парень был удачлив, постоянно выигрывал и выигрыш тоже вкладывал в те же акции. Уорд Смит имел фамильное состояние. Майкл Смит — наследник обоих.
— Ого!
— Но это еще не все, девочка. Смит — единственный наследник всей команды.
— Это еще как?
— Все восемь подписали контракт «джентльменов удачи», который делал их наследниками друг друга и распространялся на их потомков. Документы были подготовлены тщательно, за образцы брались контракты XVI и XVII веков, так что оспорить их просто невозможно. Все они были большие ученые, и денег у них было немало. Кстати сказать, все имели акции «Лунар Энтерпрайз», не говоря уж об акциях Бранта. У Смита, таким образом, сейчас находится контрольный пакет… во всяком случае главный блок акций.
Джилл вспомнила детское лицо «Человека с Марса», сумевшего придумать такую трогательную церемонию водопития, и ощутила вдруг к нему острое чувство жалости.
Какстон продолжал:
— Хотелось бы мне заглянуть в бортовой журнал «Посланца». Его нашли, но я сильно сомневаюсь, что он будет опубликован.
— А почему, Бен?
— Неприглядная история. Я успел вытащить ее из своего информатора, пока он не протрезвел. Доктор Уорд Смит делал своей жене кесарево сечение, и она умерла прямо на операционном столе. То, что он сделал потом, говорит, что он знал правду. Тем же самым скальпелем он перерезал глотку капитану Бранту, а потом себе. Мне очень жаль, моя маленькая.
Джилл пожала плечами.
— Я — медсестра. Такие вещи на меня не действуют.
— Все ты врешь, но я тебя за это люблю. Сам я три года служил полицейским репортером, но так и не свыкся с подобными делами.
— Что же случилось с остальными?
— Если нам не удастся оторвать бюрократов от этого журнала, нам никогда не узнать остальное. Но я отношусь к числу тех сумасшедших газетчиков, которые считают, что публика должна знать все. Секретность порождает тиранию.
— Бен, а, может быть, было бы лучше, если бы он лишился этого наследства? Он какой-то… не от мира сего.
— Ты нашла очень хорошее слово! Да и деньги ему ни к чему. «Человек с Марса» без куска хлеба не останется. Любое правительство, тысячи университетов и учреждений будут считать за честь, если заполучат к себе Смита в качестве постоянного гостя.
— Лучше бы он отказался от богатства и забыл о нем.
— Ну это тоже не так-то просто! Джилл, ты помнишь знаменитое дело «Дженерал Атомикс» против Ларкина и других?
— Ты говоришь о «Решении Ларкина»? Я слышала об этом, как и все, в школе. Но что тут общего со Смитом?
— Подумай. Русские первыми послали корабль на Луну, но он там разбился. Соединенные Штаты и Канада послали свой. Он вернулся, но на Луне никого не оставил. Через некоторое время США и Содружество собрались послать новую экспедицию уже с целью основать колонию. Спонсором экспедиции была Федерация. Россия готовилась к тому же, но на свой страх и риск. «Дженерал Атомикс» решила обойти всех, запустив ракету с островка, арендованного у Эквадора. Их люди оказались на Луне — счастливые и ужасно довольные собой, — когда корабль Федерации, а за ним и корабль русских прилетели туда.
И тогда «Дженерал Атомикс» — швейцарская компания, контролируемая американским капиталом, предъявила права на владение всей Луной. Федерация не могла выгнать их и сцапать Луну для себя. Русские бы этого не позволили. Поэтому Высший Суд Федерации постановил, что корпорация как юридическое лицо не может обладать планетой. Реальными собственниками могут быть только люди, участвовавшие в высадке и колонизации, то есть Ларкин и его товарищи. Их признали суверенной нацией и приняли в члены Федерации. Разумеется, «Дженерал Атомикс» и ее дочерней компании «Лунар Энтерпрайз» достались сочные куски — важные концессии. Решение Суда, в общем, никого не устраивало, но Высший Суд Федерации был тогда слабоват, так что всем пришлось удовлетвориться предложенным компромиссом. В дальнейшем были разработаны правила колонизации планет, которые опять-таки основывались на «Решении Ларкина» и имели целью предотвращение возникновения вооруженных конфликтов. Цель эта была достигнута — третья мировая война возникла не из-за противоречий, связанных с космическими полетами, и так далее. В связи с этим «Решение Ларкина» является теперь законом и вполне применимо к Смиту.
Джилл покачала головой.
— Не вижу связи…
— А ты еще раз подумай. По нашим законам Смит — суверенная нация и собственник планеты Марс.
Глава 5
Джилл глядела круглыми от изумления глазами.
— Слишком много мартини, Бен. Мне показалось, будто ты сказал, что наш пациент — владелец Марса?
— Именно так. Он находился на нем положенное по закону время. Смит — это планета Марс. Он ее президент, ее король, ее парламент, ее… что хочешь. Если бы «Победитель» не оставил на Марсе колонистов, «заявку» Смита можно было бы считать истекшей с момента его возвращения на Землю, но колонисты там остались, значит колонизация продолжается, хотя Смит и вернулся. Смит с ними делиться не обязан. Они являются просто иммигрантами до тех пор, пока он не дарует им гражданство.