— Я думаю, что хочу еще пива.
— Да его в тебя больше не влезет. С того времени как тебя ушибло молнией, в тебя больше одной банки не влить. Не говоря уже о трех.
— А ты не суйся не в свое дело, а лучше позови официанта.
Качество нашей дискуссии нисколько не улучшилось, так как каждый вопрос, который я задавал, порождал новые попутные вопросы. А ответов на них не было. Прибыла чародейка и унесла Берта на плече, причем Берт что-то злобно стрекотал насчет ее гонорара — она потребовала половину всех его сбережений и настояла, чтобы контракт был подписан кровью, прежде чем она приступит к работе. Берт же соглашался на десять процентов и еще требовал, чтобы половину оплатил я.
Когда они ушли, Род сказал, что пришло время поискать для меня ночлег: он хотел отвести меня в хороший отель, расположенный неподалеку.
Я объяснил, что денег у меня нет.
— Нет проблем, святой Алек. Все наши иммигранты прибывают сюда без гроша, но «Америкен экспресс», «Дайнерз клаб» и «Чейз Манхэттен бэнк» состязаются в праве предоставить им первый кредит, зная, что тот, кто первым получит подпись иммигранта, имеет больше шансов заниматься его делами вечно плюс еще шесть недель.
— А велики ли у них убытки? Раз они предоставляют необеспеченный кредит?
— Нет. Тут, в аду, все рано или поздно платят свои долги. Надо помнить, что здесь даже самые отчаянные бездельники не могут умереть и избежать уплаты долгов. Так что занимайте номер, пользуйтесь любыми видами услуг до тех пор, пока не установите контакт с одним из банков, входящих в «большую тройку».
«Сан-Суси Шератон» находился на площади прямо против дворца. Род проводил меня до конторки портье, я заполнил регистрационную карточку и попросил номер на одного с ванной. Портье — миниатюрная чертовочка с очаровательными рожками, взглянула на заполненную мной карточку, и глаза у нее полезли на лоб.
— Э-э-э… Святой Александр?
— Я — Александр Хергенсхаймер, как и зарегистрировался. Иногда меня зовут святым Александром, но я не думаю, что сей титул годится для этих мест.
Она почти не слушала меня, так как лихорадочно рылась в списках лиц, которым были заказаны номера.
— Вот он, ваша светлость, заказ на ваш номер «люкс».
— А? Но мне не нужен «люкс»! И я, вероятно, не смогу его оплатить.
— За счет заведения, сэр.
Глава 25
И было у него семьсот жен и триста наложниц и развратили жены его сердце его.
Человек праведнее ли Бога и муж чище ли Творца своего?
За счет заведения? Что это значит? Ведь никто не знал, что я сюда явлюсь. Это стало известно буквально за мгновение до того, как меня вышвырнули из врат Иуды. Может, у святого Петра есть прямая линия связи с адом? А может, вообще существует тайное сотрудничество с врагом рода человеческого? Дружище, такая мысль способна довести до родимчика весь состав синклита епископов — там, на Земле.
И еще вопрос… Почему? Но у меня не было времени обдумывать все это: миниатюрная дежурная чертовочка (бесовка?) ударила в гонг, стоявший у нее на конторке, и крикнула:
— Очередной!
Дежурный рассыльный, явившийся на вызов, оказался юношей, к тому же весьма привлекательным. Я подумал, почему он умер так рано и почему не удостоился попасть на небеса? Однако так как это меня не касалось, то я и спрашивать не стал. Он напомнил мне рекламный плакат фирмы «Филип Моррис», когда шагал впереди меня к моему «люксу», но я тут же вспомнил еще одну сигаретную рекламу «Такие округлые, такие крепкие и так хорошо упакованы». У паренька ягодицы были такие, о каких распутные индусы пишут целые поэмы. Может, это и был тот грех, который привел его сюда?
Войдя в номер, обо всем этом я позабыл.
Гостиная была, конечно, маловата для игры в футбол, но для тенниса вполне годилась. Обстановка пришлась бы в самый раз для апартаментов любого высокопоставленного восточного властелина. Ниша, которая называлась кладовкой, была набита холодными закусками в количестве вполне достаточном, чтобы накормить человек сорок. Там же находилось несколько горячих блюд жареный поросенок с яблоком во рту, запеченный павлин с перьями и еще что-то в том же духе. На это изобилие взирал бар с обширным набором напитков — корабельный эконом «Конунга Кнута» был бы вполне удовлетворен.