— А зачем ему это?
— Люцифер говорит, потому, что художник он никудышный, из тех, которые все время меняют замысел и соскабливают с полотна уже нанесенное изображение. А кроме того, он обожает грубые розыгрыши. Но у меня нет своего мнения — уровень не тот. А Люцифер часто бывает несправедлив к своему брату; думаю, это ясно. Но ты ничего не сказал по поводу самого удивительного.
— Возможно, я его просто не заметил.
— Нет, я думаю, ты просто чрезмерно вежлив. Как это старая шлюха может иметь собственное мнение по поводу космологии, телеологии,[112] эсхатологии и прочих длиннейших слов греческого происхождения. Это же ужас как удивительно! Разве нет?
— Ну, дорогая Раав, я был так занят, считая твои морщинки, что не слышал…
За это меня столкнули в воду. Я вынырнул, отплевываясь и откашливаясь, и увидел, что обе женщины животики надрывают от смеха. Тогда я положил обе руки на край бассейна так, что заключил Кейти в кольцо. Ока, похоже, не возражала против такого плена и прильнула ко мне, как кошечка.
— И что же ты хотела сказать? — спросил я.
— Алек, уметь читать и писать — занятие не менее увлекательное, чем секс. Или почти такое же. Ты, может быть, и не в силах оценить полностью, какое это благо, ибо научился читать и писать еще ребенком и с тех пор действовал совершенно автоматически. Но я, когда была шлюхой в Ханаане почти четыре тысячи лет назад, не умела ни читать, ни писать. Я училась, слушая своих мужиков, соседей и сплетни на базаре. Так, однако, многому не научишься, тем более что даже писцы и судьи в те времена были невежественны.
Я была мертва уже более трехсот лет, прежде чем научилась по-настоящему писать и читать. Моей учительницей стал призрак блудницы из той великой цивилизации, которая потом стала именоваться критской. Святой Алек, может быть, ты и не поверишь, но вообще, если обратиться к истории, шлюхи учились писать и читать задолго до того, как этой опасной практикой стали овладевать респектабельные дамы. Когда я научилась… ну, брат, на некоторое время это чуть не заменило мне секс. — Она усмехнулась. — Ну, скажем, почти заменило. Теперь я вернулась к более здравому балансу, читая и занимаясь сексом почти в равных пропорциях.
— У меня, знаешь ли, на такой баланс сил не хватило бы.
— Женщины устроены иначе. Самое прекрасное время в моем образовании началось, когда сгорела Александрийская библиотека. Яхве библиотека была ни к чему, а Люцифер разыскал призраки всех этих тысяч писаний классических авторов, притащил их в ад и тщательно восстановил — вот тогда-то и настал у Раав настоящий праздник! И разреши мне добавить: Люцифер уже посматривает на библиотеку Ватикана, которую в ближайшее время предстоит спасать. Вместо того чтобы регенерировать призраки, Люцифер планирует украсть из Ватикана все в целости и сохранности, за мгновение до того, как Время остановится, и доставить в неприкосновенном виде в ад. Разве это не здорово?!
— Звучит очень здорово. Единственный предмет моей зависти к папистам
— их библиотека… Но… «регенерированные призраки» — что это такое?
— Стукни меня по спине.
— А?
— Стукни. Нет, сильнее — я же не бабочка. Сильнее. Вот это уже похоже на дело. То, что ты сейчас ударил, и есть регенерированный призрак.
— Ощущение приятное.
— Так и должно быть, я же платила за эту работу по прейскуранту. Это было еще до того, как Люцифер заметил меня и сделал птичкой в позолоченной клетке — зрелище, по правде говоря, довольно печальное. Я так понимаю, что ты спасся, попал на небеса и регенерация у тебя шла одновременно со спасением — но в аду ты покупаешь ее в кредит, а затем отсиживаешь себе задницу, чтобы отработать долг. Именно так я и платила. Святой Алек, я знаю, ты не умрешь. Регенерированное тело очень похоже на то, что было перед смертью, только лучше. Никаких заразных болезней, никаких аллергий, никаких морщинок… и вообще — к чертям морщинки! У меня их не было, когда я умерла — или, скажем лучше, почти не было. И как ты втравил меня в разговор о морщинках? Мы обсуждали проблему относительности и расширения Вселенной… такая была в высшей степени интеллектуальная беседа…
В эту ночь Сибил предприняла весьма настойчивую попытку залезть ко мне в постель, которую Кейти, однако, решительно пресекла — и легла ко мне сама.
112
Идеалистическое учение, приписывающее процессам и явлениям природы наличие определенных целей.