Он почувствовал, как бродяга ощупывает под водой его ноги. Потом ремень сдавил ноги под коленями и сидеть стало легче: больше не нужно было напрягать мускулы,
Неожиданно бродяга ударил рукой по воде где-то рядом.
— Вы где? — в его голосе слышалась паника.
— Здесь! Я здесь! — закричал он, тщетно вглядываясь в чернильную тьму. Сюда!
Всплески, казалось, стали ближе. Он снова закричал, но бродяга не отозвался. Он кричал опять и опять, кричал и напряженно слушал. Долго после того, как всплески прекратились, ему казалось, что кто-то бьет по воде руками вдали.
Кричать он перестал только тогда, когда окончательно охрип. Маленькая Лаура рыдала ему в плечо, Томми пытался ее успокоить. Из их разговора он выяснил, что они не понимают, что произошло, и не стал объяснять.
Когда вода опустилась до пояса, он пересадил детей на колени. Руки его устали почти непереносимо, так как спадающая вода больше не помогала ему держать детей. Она продолжала спадать, и к рассвету оказалось, что земля под ними если и не сухая, то, во всяком случае, без воды.
Тогда он разбудил Томми.
— Малыш, я не могу слезть. Развяжи меня. Мальчик моргнул и протер глаза. Огляделся вокруг, вспомнил все, что случилось, но, похоже, не испугался.
— Хорошо, отпускайте меня.
Мальчику удалось ослабить ремень, и мужчина осторожно высвободился из пут. Когда он спустился и попытался встать, ноги подогнулись, и он упал вместе с девочкой прямо в грязь.
— Не ушиблась?
— Нет.
Он огляделся. Становилось светло, и он уже мог видеть горы на западе: оказалось, что между ними и горами больше нет воды. На востоке картина была другой: Салтонского моря больше не существовало. С севера на юг до самого горизонта простиралась спокойная водная гладь.
Потом он увидел свою машину. Старое русло было сухим, только кое-где остались небольшие лужицы. Он пошел к машине — в основном чтобы размять ноги, а заодно и посмотреть, нельзя ли ее запустить. И там он увидел бродягу.
Тело бродяги лежало около правого заднего колеса, прибитое к нему потоком. Он пошел к детям.
— Не подходите к машине, оставайтесь здесь. Мне надо кое-что сделать.
Ключи все еще торчали в замке зажигания. Он с трудом открыл багажник и вынул короткую лопатку, которую держал там на всякий случай.
Получилась не совсем могила, а скорее неглубокая канавка, только чтобы положить туда тело и присыпать его сверху. Он поклялся, что вернется и сделает все как следует. А сейчас некогда: с приливом вода могла вернуться. Надо было идти в горы.
Засыпав тело, он позвал детей. Нужно было сделать еще одну вещь. Вокруг валялись обломки деревьев, какие-то палки. Он подобрал два шеста разной длины, в машине среди инструментов нашел моток проволоки.
Этой проволокой он примотал короткий шест к длинному, чтобы получился крест, и воткнул этот крест в землю около могилы.
Он отошел и оглянулся назад. Какое-то время губы его беззвучно шевелились, затем он произнес вслух:
— Пошли, ребята. Надо выбираться отсюда.
Он поднял девочку на плечо, взял мальчика за руку, и они двинулись на запад, а солнце сияло им в спину.