Мэр умолк и перевел дыхание.
— Ну, ты видишь? Все пойдет прахом. Инспектор сразу поймет, что мы уже не настоящие земляне. Что все это для отвода глаз. Что мы чуждый элемент!
— Хм, — хмыкнул Том, невольно подавленный этими доводами.
— А так, — быстро продолжал мэр, — я могу сказать: разумеется, у нас есть преступления — совсем как на Земле. У нас есть вор и убийца в одном лице — комбинированный вор-убийца. У бедного малого были дурные наклонности, и он получился какой-то неуравновешенный. Однако наш начальник полиции уже собрал улики, и в течение ближайших суток преступник будет арестован. Мы запрячем его за решетку, а потом амнистируем.
— Что это значит — амнистируем? — спросил Том.
— Не знаю точно. Выясню. Ну, теперь ты видишь, какая это важная птица — преступник?
— Да, похоже, что так. Но почему именно — я?
— Все остальные мне нужны для других целей. И кроме того, у тебя узкий разрез глаз. У всех преступников узкий разрез глаз.
— Не такой уж у меня и узкий. Не уже, чем у Эда Ткача.
— Том, прошу тебя, — сказал мэр. — Каждый из нас делает что может. Ты же хочешь нам помочь?
— Хочу, конечно, — неуверенно сказал Том.
— Вот и прекрасно. Ты будешь наш городской преступник. Вот, смотри, все будет оформлено по закону.
Мэр протянул Тому документ. В документе было сказано:
«Ордер на убийство. К всеобщему сведению. Предъявитель сего, Том Рыбак, официально уполномочивается осуществлять воровство и убийство. В соответствии с этим ему надлежит укрываться от закона в темных закоулках, околачиваться в местах, пользующихся дурной славой, и нарушать закон».
Том перечел этот документ дважды. Потом сказал:
— Какой закон?
— Это я тебе сообщу, как только его издам, — сказал мэр.
— Все колонии Земли имеют законы.
— Но что я все-таки должен делать?
— Ты должен воровать. И убивать. Это не так уж трудно.
— Мэр подошел к книжному шкафу и достал с полки старинный многотомный труд, озаглавленный «Преступник и его среда. Психология убийцы. Исследование мотивов воровства».
— Здесь ты найдешь все, что тебе необходимо знать. Воруй на здоровье, сколько влезет. Ну, а насчет убийств — один раз, пожалуй, будет достаточно. Тут перестараться тоже не след.
Том кивнул.
— Правильно. Может, я и разберусь, что к чему.
Он взял книги в охапку и пошел домой.
День был нестерпимо жаркий, и весь этот разговор о преступлениях очень утомил и расстроил Тома. Он улегся на кровать и принялся изучать древние книги.
В дверь постучали.
— Войдите! — крикнул Том, протирая глаза.
Марв Плотник, самый старший и самый длинный из всех длинных, рыжеволосых братьев Плотников, появился в дверях в сопровождении старика Джеда Фермера. Они несли небольшую торбу.
— Ты теперь городской преступник, Том? — спросил Марв.
— Похоже, что так.
— Тогда это для тебя. — Они положили торбу на пол и вынули оттуда маленький топорик, два ножа, гарпун, палку и дубинку.
— Что это вы принесли? — спросил Том, спуская ноги с кровати.
— Оружие принесли, а по-твоему, что, — раздраженно сказал Джед Фермер. — Какой же ты преступник, если у тебя нет оружия?
Том почесал в затылке.
— Это ты точно знаешь?
— Тебе бы самому пора разобраться в этом деле, — все так же ворчливо сказал Фермер. — Не жди, что мы все будем делать за тебя.
Марв Плотник подмигнул Тому.
— Джед злится, потому что мэр назначил его почтальоном.
— Я свой долг исполняю, — сказал Джед. — Противно только писать самому все эти письма.
— Ну, уж не так это, думается мне, трудно, — ухмыльнулся Марв Плотник. — А как же почтальоны на Земле справляются? Им куда больше писем написать надо, сколько там людей-то! Ну, желаю удачи. Том.
Они ушли.
Том склонился над оружием, чтобы получше его рассмотреть. Он знал, что это за оружие: в древних книгах про него много было написано. Но в Новом Дилавере еще никто никогда не пускал в ход оружия. Единственные животные, обитавшие на планете, — маленькие безобидные пушистые зверьки, убежденные вегетарианцы, — питались одной травой. Обращать же оружие против своих земляков — такого, разумеется, никому еще не приходило в голову.
Том взял один из ножей. Нож был холодный. Том потрогал кончик ножа. Он был острый.
Том встал и зашагал из угла в угол, поглядывая на оружие.
И каждый раз, когда он на него глядел, у него противно холодело в животе.
Впрочем, пока особенно беспокоиться не о чем. Ведь сначала ему надо прочитать все эти книги. А тогда, быть может, он еще докопается, какой во всем этом смысл.
Он читал несколько часов подряд. Книги были написаны очень толково. Разнообразные методы, применяемые преступниками, разбирались весьма подробно. Однако все в целом выглядело совершенно бессмысленно. Для чего нужно совершать преступления? Кому от этого польза? Что это может дать людям?
На такие вопросы книги не давали ответа. Том перелистывал страницы, разглядывал фотографии преступников. У них был очень серьезный, сосредоточенный вид; казалось, они в полной мере сознают свое значение в обществе. Тому очень хотелось бы понять, в чем же это значение. Быть может, тоща все бы прояснилось.
— Том? — раздался за окном голос мэра.
— Я здесь, мэр, — отозвался Том.
Дверь приотворилась, и мэр просунул голову в комнату. Из-за его спины выглядывали Джейн Фермерша, Мэри Паромщица и Элис Повариха.
— Ну, так как же, Том? — спросил мэр.
— Что — как же?
— Когда думаешь начать?
Том смущенно улыбнулся.
— Да вот собираюсь, — сказал он. — Читаю книжки, разобраться хочу…
Три почтенные дамы уставились на него, и Том умолк в замешательстве.
— Ты попусту тратишь время, — сказала Элис Повариха.
— Все работают, никто не сидит дома, — сказала Джейн Фермерша.
— Неужто так трудно что-нибудь украсть? — вызывающе крикнула Мэри Паромщица.
— Это верно, Том, — сказал мэр. — Инспектор может пожаловать к нам в любую минуту, а нам ему и предъявить будет нечего.
— Хорошо, хорошо, — сказал Том.
Он сунул нож и дубинку за пояс, взял торбу, чтобы было куда класть награбленное, и вышел из дому.
Но куда направиться? Было около трех часов пополудни. Рынок — по сути дела, наиболее подходящее место для краж будет пустовать до вечера. К тому же Тому очень не хотелось воровать при свете дня. Это выглядело бы как-то непрофессионально.
Он достал свой ордер, предписывающий ему совершать преступления, и перечитал его еще раз от начала до конца: «… надлежит укрываться от закона в темных закоулках, околачиваться в местах, пользующихся дурной славой…»
Все ясно! Он будет околачиваться в пользующихся дурной славой местах. Там он может выработать себе какой-нибудь план и настроиться на нужный лад. Вот только выбирать-то, собственно, было не из чего. В деревне имелся ресторан «Крошка», который держали две вдовые сестры, было «Местечко отдыха» Джефа Хмеля и, наконец, была таверна, принадлежавшая Эду Пиво.
Приходилось довольствоваться таверной.
Таверна помещалась в домике, мало чем отличавшемся от всех прочих домов деревни. Там была одна большая комната для гостей, кухня и жилые комнаты хозяев. Жена Эда стряпала и старалась поддерживать в помещении чистоту — насколько ей это позволяли боли в пояснице. Эд за стойкой разливал напитки. Эд был бледный, с сонными глазами и необыкновенной способностью тревожиться по пустякам.
— Здорово, Том, — сказал Эд. — Говорят, тебя назначили преступником.
— Да, назначили, — сказал Том. — Налей-ка мне перри-колы.
Эд Пиво нацелил Тому безалкогольного напитка из корнеплодов и беспокойно потоптался перед столиком, за которым устроился Том.
— Как же это так, почему ты сидишь здесь, вместо того, чтобы красть?