— Пат, — сказала она, впервые улыбнувшись.
— Благодарю, — ответил я, собрал шахматы и ушел. Охранники проводили меня мрачными взглядами, но не решились остановить — ведь я не сделал ничего предосудительного. Зато местные шахматисты провожали меня до автомобиля, шумно выражая свой восторг. По дороге к гостинице Максина сказала:
— Все в порядке, мы сможем сделать задуманное,
— Ты уверена?
— Да. Теперь я точно знаю, как мы будем действовать. «5000» удивительная машина, но я смогу переиграть её.
— Тогда почему же она загнала нас в пат?
— Я нарочно уступила, чтобы не возбуждать подозрений к нам. «5000» никогда прежде не проигрывала, и я не видела оснований, чтобы унижать её перед всеми этими шахматными любителями.
Мне не понравились её последние слова, но я промолчал.
В зеркале заднего обзора я увидел знакомый «мерседес». Соня Кронштадт следовала за мной до самой гостиницы, затем объехала дважды квартал и исчезла.
Спустя неделю я раздобыл все необходимое для проведения задуманной операции, включая компоненты для изготовления особой жевательной резинки. «Зикфакс-5000» была привезена в Денвер из Массачусетса на самолете, а затем из аэропорта была доставлена в выставочный зал на трейлере. Таким же путем её собирались отвезти и обратно. В этот момент я и собирался захватить суперкомпьютер.
Я застегнул свой красно-белый джемпер, обвалял в пыли носовой платок и потер им белые брюки, поправил галстук и приклеил фальшивые черные усы, запихнул клоки ваты за обе щеки и надел соломенную шляпу. Затем я захватил с собой брезентовую сумку и, конечно, чемодан из крокодиловой кожи. Теперь я вполне походил на торгового агента, пытающегося всучить горожанам какую-нибудь очередную новую дрянь. Затем я направился к складскому ангару, расположенному неподалеку от выставочного зала.
Рабочие заканчивали погрузку «Зикфакса-5000» в трейлер. Выждав, когда они вместе с охраной разошлись, я пошел к водителю, который собирался забраться в кабину.
— Вот человек, которого я искал! — проникновенно сказал я. — Человек со вкусом, знающий толк в хороших вещах. Мистер, я хочу предложить вам образец жевательной резинки. Она вдвойне освежит вас! Вдвойне развеселит!
— Терпеть не могу жвачку, — отрезал водитель.
— Мистер, это совершенно бесплатно! Меня интересует ваше мнение о нашей новой продукции, только и всего. Вы сделаете доброе дело, поучаствовав в эксперименте.
— Эксперименте? — заинтересовался водитель.
— Мистер, я занимаюсь маркетинговыми исследованиями, — пояснил я, Горожане пробуют различные образцы нашей продукции, а я отмечаю в блокноте их реакцию…
— Эй вы, стойте! — крикнул один из охранников, — Не двигайтесь!
Я невольно сжался в комок, когда здоровенный детина в форме шел ко мне через ангар. За ним следовал другой охранник, выразительно положив руку на кобуру.
— Вы раздаете бесплатную жвачку? — неожиданно улыбнулся первый охранник.
— Да.
— Можем мы с приятелем получить пластинку на двоих?
— Конечно. Берите пару.
— Благодарю.
— Благодарю.
— Пожалуй, я тоже возьму, — сказал водитель. Все трое начали энергично жевать. Я достал блокнот и вопросительно взглянул на них.
— Неплохо, — заметил через некоторое время первый охранник. — Мягкий мятный вкус и острый привкус корицы.
— Угу, — согласился второй.
Я с серьезным видом записал их бесценное для моей фирмы мнение и поблагодарил за участие в эксперименте.
Охранники кивнули и пошли в другой конец ангара к стоявшему там грузовику. Водитель полез в кабину.
— Подождите! — остановил я его. — А как же ваше мнение о новой жевательной резинке?
— Я тороплюсь, — буркнул водитель, не оборачиваясь.
— Ну хотя бы в двух словах.
— Мягкий мятный вкус и острый привкус корицы, — ответил он. — Привет.
Захлопнув дверцу кабины, он включил зажигание и засунул в рот сигарету.
— Благодарю вас, — сказал я и пошел к выходу. Зайдя за трейлер, я огляделся и увидел, что за мной никто не наблюдает, достал из сумки комбинезон и надел его поверх одежды. Потом я открыл дверь трейлера и поставил внутрь сумку и чемодан, а затем забрался туда сам. Если кто и увидел меня в тот момент, то вряд ли мог заподозрить что-то — я был похож на рабочего, сопровождавшего груз в аэропорт.
Машина двинулась с места, Я пошел вперед почти в полной темноте, вытаскивая из-за щек вату, Нащупав панели «Зикфакса», я обогнул компьютер и уселся в передней части трейлера, в уютном уголке. Поставив рядом чемодан с Максиной, я включил связь.
— Как много времени тебе потребуется, малышка? — спросил я,
— А как ты считаешь — страдает водитель запором или нет? — ответила она вопросом на вопрос.
— Дьявол, откуда я знаю!
— А откуда я могу знать, как пойдет дело?
— Ну хотя бы приблизительно.
— Есть небольшая вероятность, что наша жевательная резинка не сработает, и мы доедем до аэропорта без остановки. Тогда в конце дороги тебе придется постучать по кабине. Водитель, конечно же, придет взглянуть, что случилось. Тогда тебе придется придушить его.
— Надеюсь, до этого дело не дойдет.
— И я надеюсь. Мы сделали замечательную жвачку. Я подумал с тревогой а вдруг она окажется излишне замечательной, и мы не успеем даже толком отъехать от ангара? Но Максина, как всегда, не ошиблась.
Судя по всему, мы вскоре выехали на трассу, ведущую за город. Здесь машина остановилась. Послышался звук открываемой двери и сочное проклятие, которое водитель адресовал мне, жвачке и всем рекламным агентам на свете. Чуть позже в стороне послышался треск — это наш новый приятель ломился, словно бизон, через кустарник.
— Все хорошо, — сказала Максина. — Денни, теперь ты можешь…
— Послушай, малышка! — встревоженно сказал я. — Из-за шума мотора я не смог тебе сказать, что случилась кое-какая неприятность. Похоже, когда я пробирался сюда в темноте, то случайно нажал на пусковую кнопку и включил «Зикфакс». Чувствуешь, как машина еле заметно вибрирует?
— Похоже на то, Денни. В эту модель встроен автономный источник питания, ты же знаешь об этом. Но вряд ли «5000» знает о твоем присутствии в машине.
— Если только она не оборудована звуковыми рецепторами.
— Сомнительно. С какой стати их могли установить?
— Тогда чем она сейчас занята?
— Решает шахматные этюды. Что за глупый вопрос, Денни. Да и какая нам разница? Перебирайся в кабину, пока бедняга-водитель сидит в кустах.
Чертыхнувшись, я взял сумку и чемодан, вылез из трейлера и побежал к кабине. Когда я включил двигатель, кусты около дороги даже не шевельнулись. Проехав миль пять, я остановился, вынул из сумки аэрозоль и трафарет. Вскоре на бортах трейлера уже красовалась свежая надпись: "Скоростные транспортные перевозки". Затем я свернул на перекрестке направо и поехал прочь от аэропорта.
— Мы сделали это, сделали! — восторженно крикнул я.
— Конечно, сделали, — ответила Максина. — Я же сказала, что смогу рассчитать любое преступление. С какой скоростью мы едем?
— 55 миль в час. Все замечательно, только мне не нравится, что наш железный пассажир о чем-то сейчас размышляет. При первом же удобном случае я сброшу его в кювет. Мне будет приятно посмотреть, как он развалится на кусочки.
— Это будет жестоко, — неожиданно возразила Максина, — Почему ты не хочешь оставить «5000» в покое? В конце, концов, она ни в чем не виновата, Это только машина, и хорошая машина. Почему бы не пожалеть ее?
— Пожалеть? Эту-то железяку? Может быть, в вашем компьютерном мире «5000» и стоит на втором месте после тебя, но он так примитивен. У него даже нет псевдоэмоций, как у тебя.
— Мои эмоции — не «псевдо»! Я ощущаю окружающее не хуже тебя!
— Прости, я не хотел обидеть тебя, я говорил только о…