Окончательное решение пришло после полуночи. Да, он это сделает! Аззи вышел из Йорка в чистое поле. Ночь была дивная, с раз и навсегда определенных сфер глядели мириады звезд. Все добрые богобоязненные люди давным-давно спали. Убедившись, что никого — ни добрых, ни злых — поблизости нет, Аззи сбросил атласный плащ с двумя рядами пуговиц и распахнул малиновый жилет. Он был прекрасно сложен: сверхъестественные существа могут за вполне умеренную цену волшебным образом поддерживать себя в форме (для этого достаточно обратиться в адскую фирму под названием «В здоровом теле зловредный дух»). Раздевшись, Аззи развязал льняной кушак, которым приматывал к телу перепончатые крылья, чтобы спрятать их, пока пребывает между людьми. Как славно снова расправить крылья! Аззи льняным кушаком привязал на спину одежду, предварительно убедившись, что мелочь упрятана глубоко — раньше ему случалось терять в полете небрежно убранные деньги. Короткий стремительный разбег, и вот он уже летит в полуночном небе.
Аззи парил во времени, наслаждаясь его терпким запахом. Вскоре он уже летел над Ла-Маншем, держа курс на юго-восток. Свежий попутный бриз в рекордное время домчал его к берегам Франции.
Утро застало Аззи над Швейцарией. Впереди высились Альпы, и он прибавил высоты. Вот и знакомый перевал Сен-Бернар; вскоре потянулась северная Италия. Даже на этой высоте воздух стал значительно теплее.
Италия! Аззи блаженствовал. Италия была его любимой страной, а Возрождение, в которое он только что перенесся, — любимой эпохой. Он считал себя в некотором смысле ренессансным демоном. И сейчас летел над виноградниками и возделанными полями, над пологими холмами и сверкающими реками.
Аззи повернул на восток и, подставив крылья восходящему потоку, несся в воздухе, пока море и суша не слились в сплошное серо-зеленое болото, которое постепенно перешло в Адриатику. Здесь начались предместья Венеции.
Последние желтые лучи заходящего солнца отражались в каналах и озаряли величественный древний город. В ранних сумерках Аззи едва различал гондолы. Они сновали по Большому каналу, на корме у них раскачивались шесты, и с каждого свисало по фонарю.
Глава 4
В Йорке старая служанка Мэг прибирала таверну, когда Питер Уэстфолл заглянул выпить утреннюю порцию эля.
— Мастер Питер, — обратилась Мэг, — вы ничего вчера вечером не теряли? Вот, нашла под столом, где вы сидели.
Она протянула мешочек, сшитый то ли из лосины, то ли из тонкой замши. В мешочке что-то лежало.
— Ах да, — сказал Уэстфолл. Порылся в кошельке, нашел фартинг. — Вот тебе на кружку пива за хлопоты.
Уэстфолл вернулся в свой дом на Роттен-лейн и поднялся на верхний этаж. Здесь у него была просторная мансарда, свет из наклонных окон падал на три массивных дубовых стола. На столах Уэстфолл держал различную алхимическую утварь. В те времена занятия алхимией и магией были доступны многим.
Уэстфолл придвинул стул и сел. Развязал серебряный шнурок, которым был перехвачен мешочек, двумя пальцами осторожно вытащил гладкий желтый камень. На камне был вырезан знак, в котором угадывалась еврейская буква алеф.
Уэстфолл понял, что держит в руках талисман или амулет — могущественное орудие. Таким должен владеть всякий уважающий себя маг. С его помощью можно вызывать духов, одного или нескольких, в зависимости от заключенной в талисмане силы. Уэстфоллу всегда хотелось обладать талисманом, потому что без этого с магией у него как-то не клеилось. Он подозревал, что мешочек обронил тот самый странный юноша, с которым они беседовали после вчерашнего представления о Ное.
Уэстфолл задумался. Это не его талисман. Владелец наверняка вернется за редкой и ценной вещицей. Если так, Уэстфолл немедленно ее вернет.
Он начал убирать талисман обратно в мешочек, потом передумал. Не будет вреда, если немного поиграть с камнем до возвращения владельца. Тут нет ничего предосудительного.
Уэстфолл был один в комнате. Он повертел талисман в руках.
— Ладно, примемся за дело, — произнес он вслух. — Не знаю, какое нужно заклятье, но если ты — настоящий колдовской талисман, то подчинишься и так. Вызови духа, чтобы мне служил, и поживее.
Талисман на глазах закачался и вздохнул. Черный значок поменял цвет: стал сперва золотым, потом багровым. Камень задрожал мелкой дрожью, как будто в нем сидел маленький, но могущественный демон. Раздался пронзительный гул.
Свет в комнате померк, словно талисман забирал силу у солнца. С пола поднялся столб дыма, закружил против часовой стрелки. Откуда-то — по всей видимости, из воздуха — донесся низкий звук, похожий на рев исполинского быка. Комната наполнилась зеленым дымом, Уэстфолл закашлялся.
Когда дым рассеялся, изумленным взорам алхимика предстала молодая, вызывающе красивая женщина с блестящими черными волосами. На ней была длинная плиссированная юбка, алая кофта с вышитыми золотом драконами, туфельки на шпильках и много со вкусом подобранных драгоценностей. В данную минуту женщина тряслась от ярости.
— Что все это значит? — осведомилась Илит — а это была именно она. Талисман вызвал ее, возможно, потому, что запечатлел последние мысли Аззи, а тот, прежде чем обронить мешочек, думал об Илит.
— Я тебя вызвал, — сказал Уэстфолл. — Ты — дух и должна мне служить. Верно? — добавил он с надеждой в голосе.
— Ничего подобного, — отрезала Илит. — Я ангел или ведьма, но не простой дух, и не подчиняюсь твоему талисману. Мой тебе совет: смени настройку и попробуй снова.
— Ой, простите, — пробормотал Уэстфолл, но Илит уже исчезла. Уэстфолл приказал талисману: — На этот раз будь внимательней. Вызови духа, который тебя послушается. Ну же!
Талисман пристыженно вздрогнул, издал мелодичный звук, потом другой. Свет в комнате снова померк, затем вспыхнул в полную силу. Заклубился дым, из дыма выступил человек в причудливом темном шелковом наряде и остроконечной шляпе. С плеч его свисал темно-синий плащ, расшитый золотыми колдовскими знаками. Мужчина был усат, при бороде и выглядел очень недовольным.
— Что такое? — вопросил он. — Я же велел не беспокоить меня, пока не закончу новую серию опытов. Как можно заниматься наукой, если тебя все время дергают?! Кто ты и что тебе нужно?
— Я — Питер Уэстфолл, — сказал Уэстфолл. — Я вызвал тебя силой этого талисмана. — Уэстфолл показал камень.
Бородач удивился.
— Ты меня вызвал? Как это? Дай-ка глянуть. — Он нагнулся над талисманом. — Настоящий египетский. Чем-то он мне знаком. Если не ошибаюсь, это один из талисманов первой партии, ими еще царь Соломон во время оно покорил значительное количество духов. Я полагал, что все они давно на пенсии. Откуда ты его взял?
— Неважно, — осмелел Уэстфолл. — Он у меня, и это главное. Ты должен мне подчиняться.
— Кто, я? Ну, это мы еще посмотрим! — Бородач внезапно увеличился вдвое и угрожающе пошел на Уэстфолла. Тот быстро схватил талисман и стиснул в руке; Гермес вскрикнул и отступил.
— Полегче! — сказал он. — Не надо на меня давить.
— Амулет дает мне власть над тобой.
— Похоже, что так, — последовал ответ. — Однако это смешно! Я — бывший греческий бог, а ныне верховный маг, меня зовут Гермес Трисмегистус.
— Ну так ты влип, Гермес, — объявил Уэстфолл.
— Похоже на то, — нехотя отвечал Гермес. — Кто ты? Ясное дело, не волшебник. — Он оглядел помещение. — И не король, потому что это явно не дворец. Простой обыватель, а?
— Я торгую зерном, — сказал Уэстфолл.
— А как ты раздобыл амулет?
— Не твое дело.
— Конечно, у бабушки в чулане нашел!
— Да где бы ни нашел! — Уэстфолл судорожно стиснул камень.
— Полегче!
Гермес глубоко вздохнул и произнес короткое успокоительное заклинание. Гнев, сколь угодно праведный, был сейчас явно неуместен. Древний амулет действительно дал этому глупому смертному немалую власть. Где он его раздобыл? Украл, небось, ведь сразу видно, ни бельмеса не смыслит в магии.