— Где ты нашла револьвер? — спросил я у Бекки.
— На полу, — сказала она, — вон там, — и указала в дальний конец комнаты.
— А что это ты тут делала?
— Сначала я сидела, как обычно, в своей комнате и медитировала, как вдруг у меня возникло чувство, что здесь происходит нечто ужасное. И тут раздался выстрел. Я сразу бросилась вниз и сперва немного постояла под дверью. Но больше не было никаких звуков. Тогда я открыла дверь и пошла по коридору. Везде было пусто — так же как и сейчас, — только валялся этот револьвер. — Она снова указала в угол комнаты.
— И что ты тогда сделала?
— Подняла его с пола и засунула в бумажный пакет — чтобы не оставлять отпечатков. Я подумала: если встречу что-нибудь страшное, он может мне пригодиться. Потом я опять поднялась наверх, домой, и заперла общую дверь в контору. И пошла на кухню ждать тебя.
— Значит, ты знала, что стреляли здесь? — уточнил я. — Но как ты догадалась? Наверняка звук был приглушенный. Стрелять ведь могли и где-нибудь на улице.
Бекки покачала головой.
— Том тогда как раз пошел на другую половину, — пояснила она. — Перед уходом он говорил, что собирается туда. И через пять минут после этого я услышала выстрел. Ему как раз бы хватило времени, чтобы спуститься вниз, все подключить и сделать запись в журнале.
Я облизал пересохшие губы и кивнул. Том Вили — это мой отец. Бекки он не отец, и поэтому она называет его по имени, а не «папа» или как-нибудь еще. Так уж у них повелось.
— Он тебе не сказал, что собирается здесь делать?
— Нет.
— Может, ему кто-нибудь звонил или заходил — перед тем как он ушел?
— Я не слышала никаких телефонных звонков, — ответила Бекки, — да и в дверь тоже не звонили. А что?
— Просто пытаюсь вычислить, где на него напали — по эту сторону или по ту.
— Н-да. Я и не подумала об этом.
— На самом деле сразу возникает куча вопросов, — произнес я. — Во-первых, чья это кровь там, на полу. Отца? Или кого-то другого?
— Мне кажется, это кровь Тома, — сказала Бекки. — Если бы он ранил того, второго, то зачем ему было сбегать? Остался бы с раненым пленником или с трупом, в конце концов. Ага!.. Может, он убил его, прихватил тело и отправился куда-нибудь, чтобы избавиться от улик?
— Не думаю, — возразил я. — В таком случае папа уже давно вернулся бы обратно. С тех пор прошло больше часа.
— А может, они попали под действие поля прямо во время схватки, и их переместило? — спросила Бекки.
Я махнул в сторону пульта:
— А кто же тогда сломал машину, если они оба переместились?
— Точно. Что-то я туго соображаю, — призналась Бекки. — Так что же нам теперь делать?
Я бросил взгляд на лестницу:
— А вот это ты верно сообразила. Неплохо бы нам что-нибудь сделать. А все загадки обсудим после. Пошли.
— Куда?
— Поднимемся наверх. Пусть здесь все останется как есть. Надо разбудить Голема.
— А мое присутствие обязательно? — спросила Бекки. — Что-то мне не очень хочется.
— Понимаю, — вздохнул я. — Ладно, не бойся, он просто взглянет на тебя, когда я нажму на кнопку — увидит, что это ты, и оставит в покое.
— Но Том однажды сделал так и…
— Просто надо менять программу при каждом включении, вот и все. Ты же знаешь, он работает только на нас. Я хочу привести его сюда — пусть охраняет. Тебе больше не придется спускаться сюда самой.
— Понятно, только… Ну ладно, давай уж покончим с этим поскорее.
Мы выключили свет, закрыли дверь и начали подниматься по лестнице.
— У тебя лицо грязное, — сказала Бекки.
— Думаю, этого Голем не заметит, — бодро ответил я.
Глава 2
На обратном пути в окне, которое выходило на фасад, мы выставили табличку «ЗАКРЫТО». Я подумал, что завтра наверняка забуду это сделать — судя по всему, денек предстоял не из легких. Еще хорошо бы скорее добраться до телефона и позвонить миссис Делл, секретарше. Пусть свяжется со всем персоналом и скажет, чтобы пока не приходили.
Вслед за этим мне сразу же пришла в голову еще одна мудрая мысль — надо просмотреть ежедневник и выяснить, не записан ли кто на завтра. Если да, то им тоже следует позвонить и отложить посещение на другой день.
Вот черт! Сразу столько дел навалилось — и как пить дать что-нибудь еще упустил.
Мы вернулись в жилую часть дома и закрыли за собой дверь. Затем поднялись на второй этаж и зашли в папину спальню. Бекки осталась стоять у двери, а я прошел через комнату к туалету и решительно закатал ковровую дорожку.
В небольшом углублении я нащупал железное кольцо и потянул его на себя. Дверца в полу со скрипом открылась, и я услышал, как Бекки воскликнула:
— Ой, мамочки!
Я не стал ее стыдить. Если честно, я и сам до сих пор немного побаиваюсь нашего Голли, хотя мне пришлось достаточно с ним возиться и я отлично знаю, что, если делать все правильно, он вполне безопасен.
Это я придумал называть его Голли, чтобы не было ощущения, будто общаешься с персонажем фильма ужасов. Росту в нем всего-то чуть больше пяти футов, зато второго такого крепыша вы вряд ли сыщете — если, конечно, не имеете привычки прогуливаться в странных и опасных местах. У него бесцветная синтетическая кожа, нет ни волос, ни даже бровей. С шеей ему тоже, прямо скажем, не повезло, а вот руки и ноги вполне приличного размера. Отдаленно Голли напоминает мне одного злобного коротышку — мистера Клина. По-настоящему он, конечно, не живой — просто очень сильный, ловкий и ничего не боится. Все Центры по перемещению держат у себя хотя бы одного такого — на всякий случай.
Я опустился на колени и снял укрывавший его прозрачный полиэтилен. Разумеется, он при этом и не пошевелился. Он ведь даже не дышит. Затем я расстегнул молнию на черном комбинезоне, и на груди Голли открылась панель.
Когда я нажал кнопку с надписью «ПУСК», он открыл ярко-голубые глаза, принял сидячее положение, а затем встал. Если не трогать его, он так и будет стоять сколько угодно, пока не дашь ему какую-нибудь другую команду.
Я нажал кнопку с надписью «ПРОПУСК». Внутри панели что-то щелкнуло.
— Ну вот, Бекки, — сказал я. — Теперь ты на минутку подойди сюда.
Она ничего не ответила, а обернувшись, я увидел, что она стоит без движения и не спускает с Голли глаз.
— Я не смогу, — пробормотала сестренка. — Лучше подведи меня сам.
— Пожалуйста, — отозвался я, подошел и взял Бекки за руку.
Затем подвел ее к нужному месту, и все это время она цепко держала мою ладонь. Как только прозвучал знакомый щелчок и я отпустил кнопку, Бекки вырвала руку и стремительно вернулась на прежнюю позицию.
— Теперь мы в безопасности, — сказал я и нажал «ХОД». — Он знает, что это мы.
После этого я взял Голли за руку — на ощупь она все равно что прорезиненный плащ — и слегка ее сжал. В ответ на мое пожатие он выбрался из своей камеры и прошел следом за мной несколько шагов в направлении двери. Там я его и оставил, а сам вернулся, чтобы закрыть люк и поправить ковер. Когда я вышел вместе с Голли из комнаты, Бекки уже ждала нас в коридоре.
Он топал за мной, как ребенок за мамашей, бесшумно ступая своими босыми ногами. При этом на губах его блуждала странная улыбочка. Бекки старалась ни в коем случае не оказаться рядом с Голли.
Когда мы спустились в холл первого этажа, я услышал стук, явно доносящийся из-за металлической двери. Я вспомнил, что, когда возился наверху с Голли, тоже слышал этот шум, но не придал ему особого значения.
Почему-то мне даже не приходило в голову, что тот, из-за кого мы затеяли весь этот сыр-бор, может стучать. Украдкой пробираться куда-нибудь — это пожалуйста. Но чтобы стучать!