— Я спущусь первым и буду ждать тебя внизу.
— Спусти заодно мою шпагу и трость.
— Давай.
Я полез вниз, и он осторожно последовал за мной.
— Ты должен когда-нибудь научить меня этому трюку, — заявил Люк, тяжело дыша.
— Не пойму, что ты имеешь в виду.
Он спускался медленно, часто отдыхал. Наконец слез — побагровевший, запыхавшийся — и в изнеможении плюхнулся на землю, прижимая ладонь к груди. Чуть погодя подполз к стене и привалился к ней спиной.
— Ты в порядке? — спросил я. Он кивнул:
— Приду в себя через несколько минут. С такими ранами немудрено устать.
— Принести тебе одеяло?
— Нет, спасибо.
— Тогда отдохни здесь, а я схожу в кладовую, погляжу, в порядке ли запас еды. Хочешь чего-нибудь?
— Водички.
Запас провианта был нетронут, и спальный мешок оказался на том же месте, где я его оставил. Я принес Люку воды и шутливо напомнил, как он когда-то позаботился обо мне.
— Видно, ты хорошо постарался. Еды здесь еще полным-полно.
— Надеюсь, ты не все вино выпил? — спросил он, переводя дух.
— Не все.
— Хорошо.
— Теперь давай, выкладывай сведения, которые, по твоему мнению, важны для Амбера.
Люк улыбнулся:
— Не сейчас.
— Я думал, таково условие нашей сделки.
— Ты не дослушал мой рассказ, нас прервали.
— Согласен, нас прервали, — кивнул я. — Валяй, рассказывай.
— Мне нужно окрепнуть, отправиться в Страж и освободить мать.
Я кивнул.
— Ты получишь информацию после того, как мы ее освободим, — сказал он.
— Ха! Ты требуешь слишком многого!
— Не больше, чем делаю сам.
— Похоже, ты предлагаешь мне кота в мешке.
— Совершенно верно. Однако поверь, игра стоит свеч.
— А почему бы тебе не облегчить душу прямо сейчас, пока мы ждем твоего выздоровления?
— Нет, я все рассчитал. Я успею выздороветь за пару дней по календарю Амбера. Так что время терпит.
— Послушай, это похоже на какой-то ловкий трюк.
— Точно, трюк. Однако он выгоден как для Янтарного Королевства, так и для меня.
— Честно говоря, и не ожидал, что ты расскажешь что-то во вред себе.
Люк вздохнул:
— Может, этого будет достаточно, чтобы снять меня наконец с крючка?
— Ты хочешь отказаться от вражды?
— Не знаю, я много думал об этом… Но уж если идти таким путем, то лучше заложить хорошую основу.
— А если пойдешь другим, то, выходит, что сам себя и облажаешь, верно?
— Ну, переживу как-нибудь. Моя работа станет тяжелее, но не сказал бы, что непосильной.
— Да-а, положеньице… Если в Амбере узнают, что я тебя отпустил, мне не простят.
— Я никому не скажу.
— Ты забыл про Винту?
— Она же утверждает, будто главная задача ее жизни — охранять тебя. Между прочим, если ты вернешься в Арбор-Хауз, ее там не будет. А будет настоящая Винта, очнувшаяся от вынужденной спячки.
— С чего ты взял?
— Потому что она отправилась тебя искать.
— А знаешь, кто она на самом деле?
— Нет, но позднее поделюсь своими соображениями.
— Не сейчас?
— Сейчас я должен хорошенько выспаться, прийти в себя…
— Тогда давай повторим еще раз. Что ты собираешься делать, как ты это будешь делать, и что ты обещал мне?
Люк зевнул:
— Я останусь здесь до тех пор, пока не приду в форму. Потом, когда буду готов атаковать Страж, свяжусь с тобой. Кстати, мои козыри все еще у тебя.
— Знаю. Продолжай. И как ты собираешься добраться до Стража?
— Пока еще обдумываю. Об этом я тебе тоже сообщу позднее. Захочешь ты помочь нам или нет, дело твое. Хотя я не прочь взять себе в помощь еще одного волшебника. Когда мы явимся туда и освободим мать, я скажу тебе то, что обещал, и ты сможешь сообщить об этом своим в Амбере.
— А что, если ты проиграешь? Люк отвел глаза.
— Такой исход также возможен, — согласился он, помедлив. — Ладно, я напишу все на бумаге и возьму ее с собой. А после передам тебе записи с помощью карты или лично, перед атакой. Одержу я победу или проиграю, обещание, данное тебе, будет выполнено.
Люк протянул мне здоровую руку, и я пожал ее.
— Согласен.
— Тогда верни мне мои карты. Свяжусь с тобой, как только приду в норму.
Я заколебался, но все-таки вытащил колоду, которая значительно разбухла. Я вынул из нее свои карты, несколько карт Люка и подал ему остальные.
— А почему ты вернул не все мои? — спросил он.
— Хочу изучить их. Не возражаешь? Он пожал плечами:
— Я могу сделать новые. Только верни карту моей матери.
— Вот, возьми.
Люк взял карту и сказал:
— Не знаю, что у тебя на уме, но хочу дать тебе добрый совет. Не суйся к Далту. Он не самый добрый парень на свете — даже когда у него мозги в норме, а сейчас с ним творится неладное. Держись от него подальше.
Я кивнул и поднялся со стула.
— Ты уходишь? — спросил Люк.
— Ухожу.
— Оставь мне лестницу.
— Она твоя.
— Что ты намерен сказать в Амбере?
— Пока ничего. Послушай, принести еды? Чтобы тебе лишний раз не напрягаться.
— Пожалуй, неплохая идея. И прихвати бутылочку вина.
Я пошел в кладовую и принес ему целый ящик с провиантом. А заодно приволок спальный мешок.
Я начал подниматься по лестнице и вдруг остановился.
— Ты же еще не решил точно, что тебе делать, — сказал я. — Верно?
Он улыбнулся:
— Не будь так уверен.
Я поднялся наверх и поглядел на здоровенный валун, прежде загораживавший вход. Раньше я думал ответить Люку услугой за услугу. Можно было бы загородить вход, потом вернуться, когда Люк поправится. Тогда он не сумел бы удрать. Но сейчас я отказался от этой идеи, и не только потому, что никто, кроме меня, не знал, что он здесь находится, и, случись что-нибудь со мной, он умер бы здесь. Я отказался от этой мысли главным образом потому, что Люк, находясь в заключении, не смог бы найти меня с помощью карты, когда будет в состоянии отправиться в Страж. Во всяком случае, я убедил себя в этом.
Я остановился, уперся руками в камень и подвинул его ближе ко входу.
— Мерль! Что ты делаешь? — донеслось снизу.
— Выбираю грузило для удочки.
— Послушай! Не валяй дурака!
Я засмеялся и подвинул камень еще ближе.
— Мерль!
— Я думал, ты хочешь, чтобы я притворил дверь — на случай дождя. Но она черт знает какая тяжелая!.. Ладно, бывай здоров и не нервничай.
Ничего, лишний адреналин в крови пойдет Люку на пользу.
Глава 8
Я отправился в то же укромное местечко, откуда принес лестницу, и вытащил одну из чистых карт.
Время бежало. Я выудил из кармана карандаш и обнаружил, что грифель сломался. Тогда, вынув из ножен шпагу, я нашел ей сугубо мирное применение.
Минуту спустя я, положив карту на плоский камень, стал рисовать свою комнату в Арбор-Хауз, пользуясь силой Логруса, влившейся в мою руку. Работать нужно было тщательно, сообщая рисунку ощущение того места. Окончив дело, я распрямился. Все получилось точно. Я сосредоточился и устремил пристальный взгляд на рисунок, дожидаясь, когда тот станет реальностью. Входя в комнату, я подумал, что следовало бы задать Люку один вопрос, но было уже поздно.
Деревья за окном отбрасывали тень к востоку, стало быть, день клонился к вечеру.
На застеленной кровати лежала записка, уголок которой кто-то засунул под край подушки, чтобы не сдуло ветром. Я взял записку, одновременно сняв с нее маленькую голубую пуговицу, и прочитал по-английски:
«Храни пуговицу в надежном месте, пока она тебе не понадобится, не носи ее с собой постоянно. Надеюсь, ты поступил правильно. Полагаю, скоро все выяснится. До встречи».