Когда Джэнси сосредоточилась, ей показалось, что она слышит стон, доносящийся из темноты и идущий оттуда же; впрочем, это мог быть ветер, или ее воображение, или приглушенные голоса стоящих в очереди пассажиров, ожидающих рейсового автобуса, идущего через Томидор. Она не знала, что там такое.
— О, — ответил отшельник. — Это просто гора. Пусть она вас не беспокоит.
— Много ты знаешь, — фыркнула Сомбризио. Джэнси наклонилась вперед.
— Какая гора? — спросила она так громко, что растрепала его спутанную бороду. — Такая же, как та, на которой мы находимся?
— Или долина, — сказал отшельник, задирая голову, будто пьющий цыпленок. Он не хотел создавать излишних трудностей, просто хотел ответить поточнее, испытывая здоровый страх. — А, нет, это настоящая гора. — Он нахмурился: — Или была горой. Она бродит по Запустению много столетий, ищет какого-то парня по имени Магомет, и уже порядочно поистерлась, почти до размеров маленького холмика.
Джэнси снова взглянула на восток. Вероятно — на восток.
— Кто, во имя ада, такой…
Ей не следовало произносить «ад», так как это вернуло ее мысли к огню.
— …этот Магомет? Отшельник пожал плечами:
— Понятия не имею. Конечно, у гор нет совсем никаких мозгов. Подозреваю, эта гора попала совершенно не в свое пространство-время и с тех пор так тут и бродит.
— Запустение Томидор притягивает всяких типов, которые не умеют отличить дырку в земле от собственной задницы, — заметила Сомбризио. И для большей выразительности пукнула.
— Ладно, но что значит это… это свечение, эти вспышки? — спросила Джэнси. Она была внутренне уверена, что этот свет прямо у нее на глазах придвигается все ближе. Разумом она понимала, что слабое мерцание света не позволяет точно оценить расстояние.
— Ну, — сказал отшельник, — это гора, поэтому она состоит из камня. Когда камень подвергается нагрузке, флогистон, заключенный в кристаллической матрице, сперва выделяется, а потом поглощается обратно. Когда содержание флогистона в окружающей атмосфере возрастает, то это вызывает свечение эфира.
— А-а, — произнесла Джэнси, притворяясь, что поняла его объяснение. Она была знакома с флогистоном не больше, чем с честными политическими деятелями.
— Он изучал алхимию на третьем курсе, пока не дал тягу из Квиберона от судебных исполнителей, — пояснила Сомбризио.
— Она просто бродит взад-вперед по Пустыне, — сказал отшельник, притворяясь, будто не слышал слов перстня. — Эта гора бродит. Совершенно безобидная. Если, разумеется, вы уберетесь с ее пути.
Теперь, когда Джэнси объяснили, что происходит, она поняла, что это похоже на массу камней, медленно перекатывающуюся через… ну, перекатывающуюся через все, что оказывается у нее на пути.
— Это все, госпожа? — смиренно спросил отшельник.
— Да, — ответила Джэнси. — Иди поспи. Если как следует прислушаться, в ворчании горы звучали жалобные нотки, которые вполне могли складываться в имя Магомета…
С восточной (предположительно) стороны гребень водораздела был сух и лишен растительности, если не считать ядовитых кактусов, покрытых острыми, как стеклянные осколки, колючками. С противоположной стороны раскинулось болото.
— Традиционалисты утверждают, что водоносный слой проходит по сжатым слоям лежащих под ним скальных пород, — произнес отшельник. — Мои изыскания, однако, указывают, что Запустение потеет.
Черная, как сердце банкира, вода вокруг кочек булькала. Болотный тростник стоял мертвый и серый, а существа, бродившие среди него, были скелетами в перьях, а не живыми птицами.
— Именно в таком месте, как это, я спасла принцессу Риссу из Драконьего Плена в Гибельной Трясине, — произнесла Джэнси, вслух предаваясь воспоминаниям.
— Ты спасла? — встряла Сомбризио. — О, конечно, полагаю, это ты висела на пальце у принцессы и превращала драконов в гигантских жаб с такой скоростью, что потом голова кружилась три дня!
— Не думаю, что тут есть Драконий Плен, — заметил отшельник, озабоченно вглядываясь в болото. — Говорили что-то о племени человеко-жаб, но, кажется, так и не выработали все детали контракта.
— Можно задать вопрос, сэр? — произнес один из наемников. — Госпожа, то есть. Какие наемники вас тогда сопровождали? В Гибельную Трясину?
— А, — ответила Джэнси. — Перед этим мы столкнулись с небольшой проблемой, видишь ли. С Убийственной Виноградной Лозой из Силоама.
— По правде говоря, — признался Калла Малланик, — мы израсходовали весь запас наемников до того, как добрались до Гибельного Болота.
— Признаю себя виноватой в том, что не пополнила вовремя запас, — сказала Джэнси.
Калла нахмурился:
— Ну, все равно, возникли проблемы с набором добровольцев в Сандозе, когда мы пустились в путь.
— Их герцог выступил в поход на Церчингию сражаться против трехглавой людоедихи и ее приспешников, — пояснила Джэнси. — В Сандозе ощущалась нехватка воинов, если только мы не собирались ждать, пока созреет новый урожай пятнадцатилеток.
— А, — печально произнес наемник, кивнув убеленной сединами головой. — Ну, наверное, такой героике, как вы, госпожа, лучше знать. Но для такого простого народа, как мы…
Он выпятил покрытую седой растительностью челюсть в сторону следующих за ними наемников.
— …героический поход представляется не совсем героическим, если в нем не участвуют соответствующие наемники.
Другой наемник, на этот раз эльф, энергично кивнул головой:
— А мне еще очень хочется, чтобы в походный паек включали немножко клюквенного соуса.
Джэнси смущенно поморщилась.
— Ну, мы наняли прекрасных наемников, как только получили возможность, — сказала она. — На самом дне квартала для иностранцев в Бороклосте. Отчаянные ребята, готовые убить собственную бабку, чтобы только посадить принцессу Риссу на трон в Калтусе.
— Двоих, — произнесла Сомбризио. — Двоих наемников. Раз, два.
— Но они действительно были очень отчаянные, — мягко сказал Калла. — Я лично не чувствовал себя спокойно, когда поворачивался к кому-нибудь из них спиной.
— Не очень-то впечатляющая охрана, — сказала Сомбризио.
— Что вы хотите? — воскликнула Джэнси. — Мы были на бобах, не так ли? Несколько месяцев бродили от одного проклятого замка до другого, от одного населенного монстрами озера, до другого, не говоря уже о Запустении Томидор. Нам что, надо было переплавить тебя, чтобы заплатить за шайку наемников?
— Гм, — отозвалась Сомбризио. — Хотела бы я поглядеть, как вы меня расплавите. Если ты полубогиня Третьей Эпохи, то я — миска с супом.
Похоронный звон раздался из глубины покрытого туманным саваном болота. Щебечущий смех птиц-скелетов смолк; сухие стебли тростника задрожали при полном отсутствии ветра.
Джэнси Гейн развязала ремешок, крепящий ее щит, затем взяла в правую руку Кастратор. Повела плечами, расслабляя мощные мускулы плеч, чтобы при необходимости быть готовой мгновенно среагировать.
— Ладно, — произнесла она. — Теперь мы спустимся в болото.
— Боже правый! — воскликнул отшельник. — Зачем, ради всех святых, нам это делать?
Джэнси помолчала, чувствуя, как ее благородная осанка постепенно теряет твердость.
— А? — спросила она. — Ну, чтобы смело продолжить путь к Затерянному Городу Антурусу и завершить наш героический поход, разумеется.
— Да, это конечно, — ответил отшельник, едва сдерживая отчаяние, — но мы не сможем пройти через болото. Эти кочки, они не выдержат человека.
— А как насчет лошадей, а? — фыркнула Сомбризио. — Они провалятся так глубоко, что вам придется ставить их друг другу на спину, чтобы уши верхней показались на поверхности!
Джэнси воткнула Кастратор обратно в ремни с силой, которую она с большей охотой приложила бы к более заслуживающему того объекту.
— Тогда зачем, — заорала она, — ты привел нас сюда? Полюбоваться видами Запустения Томидор, что ли?
— Ну нет, я намеревался пройти по вот этому твердому гребню, — ответил отшельник. — Видите ли, по нему удобнее идти, чем там, внизу.