— Забирайся обратно в фургон, чтобы мы не отстали. Можем поговорить неофициально.
— Есть, сэр, — ответил он и неуклюже полез в фургон через заднюю дверцу. Злюка вытянул шею, словно собираясь подтолкнуть его сзади, и дородный сержант взлетел, как на крыльях.
Домино подавила улыбку и пошла в атаку.
— Ты ведешь торговлю с той разношерстной бандой, которая тащится следом за нами, Колум. Учитывая, что мы не знаем, каковы их намерения, ты можешь нажить себе серьезные неприятности.
Колум побледнел:
— Сэр! Вы же знаете, я не стал бы участвовать ни в чем таком, что может навредить роте. То, чего они хотели, настолько безобидно, что я не мог усмотреть ничего плохого в обмене с ними.
— А чего они хотели, сержант? — спросила Домино, и в ее голосе звучало больше терпения, чем она в себе чувствовала.
— Веревку, сэр, только веревку.
— Веревку? Какую-то особенную веревку?
— Нет, сэр, — начал было он, но тут вмешалась Биша, спрыгивая со своей повозки и подходя к ним.
— Да, генерал, в ней есть нечто особенное. Они хотели те обрывки веревки, которые мы собираем после казней через повешение, те, из которых были сделаны петли.
— Ну, и на что же она им сдалась? — задумалась Домино. — Это же самая перекрученная часть веревки, ее труднее всего использовать еще раз.
— И я так считал, — поспешно вставил Колум, — и поскольку они предлагали в обмен на плохую веревку хорошее мясо и пиво, то я подумал, что генерал не станет возражать.
— Не стану, Колум, — задумчиво ответила Домино, — считай, что пока убедил меня, но полагаю, мне стоит поехать назад и нанести визит нашему пестрому каравану.
— Обождите, генерал, — посоветовала Биша. — Они очень обидчивый народ, похожи на смазанных салом ежей, скользкие и колючие одновременно. Позвольте мне сперва предупредить их, чтобы они успели вспомнить о вежливости.
— Прекрасно, — согласилась Домино, — но в сумерках я все равно их навещу, будут они готовы или нет.
В тот вечер, после того как рота разбила лагерь, Домино проследила за повешением очередной полудюжины бандитов, затем вымыла руки, причесалась и поехала на встречу с Колдовским Народом. И Джорд, и Рейф предлагали поехать с ней, но она отказалась.
— Если я могу попасть в беду всего в двадцати ярдах от собственного лагеря, значит, так мне и надо. — Она рассмеялась. — Если не вернусь к рассвету, высылайте кавалерию.
Въезжая в лагерь незваных спутников, Домино прикинула их количество и решила, что их примерно около дюжины, если не считать разнообразных — и часто весьма странных — животных.
Однако у нее осталось меньше времени на разглядывание странного городка из палаток, павильонов, юрт и цыганских кибиток, чем ей бы хотелось, так как пришлось все внимание обратить на встречающую ее делегацию.
Один из встречавших — горбун, на спине у которого рос не один, а целых два горба, широкогубый, с унылым выражением вытянутого лица, едва видимого под неопрятными космами бурых волос. Вторая — женщина с внешностью типичной старой карги. Единственным ее украшением были седые волосы. Нос загнут крючком, а кожа покрыта темными пятнами и выдублена; скрюченные пальцы держат полированный посох того же светло-коричневого цвета, что и выцветшие глаза.
— Ты! — взвизгнула карга. — Домино! Доминик! Ты, от которой меня тошнит…
Горбун сплюнул на дорогу, что сразу же заставило ведьму замолчать. Затем выпрямился, насколько мог, широко развел руки, обернутые тканью, и начал говорить нараспев, голосом таким же резким и раздражающим, как попавший в глаза песок.
— На горе себе потревожила ты нас, генерал Блейд! Это общественная дорога, и у нас на нее такое же право, как и у твоей роты. Мы — могущественные волшебники. Предупреждаю тебя…
Ведьма ткнула в носок его сапога концом своего посоха, окованного серебром.
— О, заткнись, Мэл. Домино нас не боится. Да и чего ей бояться? Она нанесла поражение самой Падшей Птице-Солнцу. Заключила таинственные соглашения с Морской Ведьмой. Нечего ей бояться столь жалких, нищих пьянчуг, как мы.
Домино уставилась на них с таким изумлением, которое редко себе позволяла. Ей казалось, что Злюка под ней смеется, и это ощущение ее больше встревожило, чем успокоило.
— У вас передо мной преимущество, — наконец удалось ей выговорить, — так как вы знаете мое имя, а я ваших пока не знаю. Может, поможете мне?
— Я Мэл, — ответил мужчина, — с далекого Востока. Не обращай внимания на эту старую дуру и трепещи, ибо я обладаю силой, с которой следует считаться!
— Он подзаборный колдун, — спокойно произнесла карга, — или колдун песчаных дюн, все одно. Меня называют Чокнутой Бабулей, но я предлагаю называть меня просто Бабулей. Моя специальность — предсказывать будущее.
— Причем скверно, — ядовито прибавил Мэл, снова сплюнув, — но мы не о том говорим. Генерал Блейд приехала, чтобы познакомиться с нашей веселой шайкой.
— Я уже знаю, чего она хочет, а ты нет! — заявила Бабуля, весело подпрыгнув.
— А, чепуха, — прошипел Мэл, — ты даже не знаешь, что у тебя на ужин.
— Нет, знаю, — возразила она, — овсянка с медом и мятный чай. Ха!
— Ты больше ничего и не ешь, — проворчал Мэл. — Вряд ли это справедливый тест.
— Ты просто завидуешь.
— Вовсе нет!
— Завидуешь!
— Нет! — Да!
Продолжая препираться, они двинулись обратно по дороге. Домино, качая головой, пустила Злюку шагом следом за колдунами и поехала в их лагерь.
Разнообразные строения были в беспорядке размещены вокруг костра, который трещал и выбрасывал вверх языки пламени, бросая тени на сгрудившихся вокруг него людей. Через несколько мгновений Домино уже не была так уверена, что это тени делают их такими странными, так как когда ее глаза привыкли к освещению, она поняла, что наивная терминология Сета, возможно, точнее, чем она полагала.
Это не было собрание организованных в гильдию магов, таких, какие помогали принцу Рэнго во времена сражений против Каларана. Под влиянием на секунду вспыхнувшего в ней озарения Домино поняла, что это были люди, в которых таилась магическая сила и которых она деформировала почти так же, как пространство вокруг столицы деформировалось под влиянием избытка магической силы в артефактах.
Соскочив на землю со спины Злюки, она приняла складной походный табурет из рук хрупкой, почти до степени дистрофии, эльфийской женщины. Мэл и Бабуля тоже уселись, а остальной Колдовской Народ придвинулся поближе.
— Ну, генерал, мое внутреннее зрение подсказывает мне, что вы заехали, чтобы разнюхать, какая нам польза от вашей роты, — прокаркала Бабуля. — И узнать, зачем мы покупаем веревки ваших повешенных.
— Это мог узнать любой любитель подслушивать, — пробормотал Мэл, — или любой, у кого меж ушей не только овсянка.
Домино не обратила на него внимания.
— Да, именно поэтому я здесь. У меня важное поручение от принца Рэнго, и я не могу позволить поставить под угрозу его выполнение. Если вы задумали помешать моей миссии, я буду вынуждена действовать против вас так же, как против бандитов.
Бабуля расплылась в щербатой улыбке:
— Нет, мы не собираемся мешать вам выполнять ваше поручение, генерал. Не нужно пускать в ход мое могущество, чтобы понять, что принц не послал бы четверых своих любимцев в дикие места без серьезных причин.
— Твое могущество! — Мэл сплюнул в костер, вызвав взрыв зеленых и фиолетовых искр. — Перестань молоть вздор, старая карга.
— Попросту говоря, генерал Блейд, — продолжала Бабуля, — нам нужна ваша веревка, потому что она пригодится нам для заклятий и заговоров. Обычно нам приходится долго искать, где происходит повешение, но вы просто настоящий буревестник.
— Понятно. — Домино задумалась. — Это разумно, пока вы не слишком уменьшаете наши запасы веревки. Возможно, будет даже полезно, если ваша банда будет следовать за моей: Озера — район опасный и волшебный.
— Да, — согласился Мэл, — это так, но вы уже раньше отваживались навестить его и двигаетесь туда не слишком… поспешно.