Мы стали забирать к западу. Я орудовал веслом потише, а Грин-Грин стал грести в полную силу.
— Черным ходом? — переспросил он.
— Да, — ответил я, решив пока не вдаваться в подробности.
Когда мы приблизились к острову, я выкинул все из головы и стал лишь бездушным механизмом, как поступаю всегда, когда мой мозг раздирают противоречивые мысли. Я греб, и мы скользили сквозь ночь. Вскоре громада острова выросла справа по борту. Где-то наверху мерцали таинственные огоньки, а впереди пылала вершина вулкана, бросая красноватые отблески на воду и прибрежные скалы.
Мы обогнули остров и направились к северному гребню. Несмотря на полную тьму, я ориентировался не хуже, чем при свете дня. На карте памяти отпечатались все шрамы и рубцы острова, подушечки пальцев словно чувствовали шероховатость его камней.
Мы гребли до тех пор, пока я не задел веслом поверхность утеса и не остановил плот.
— На восток, — скомандовал я, осмотревшись. Через несколько сотен ярдов мы оказались там, где начинался предусмотренный мною «черный ход». Здесь скалу рассекала расщелина футов сорок длиной, по которой, упираясь в камень ногою и спиной, можно было вскарабкаться на узкий уступ длиной футов в шестьдесят и добраться по нему до лестницы из скоб, вбитых в утес. Лестница вела к самой вершине.
Я объяснил все это Грин-Грину, пока тот привязывал плот. И он без жалоб полез за мной, хотя плечо наверняка сильно болело.
Когда я дополз до конца расщелины, пятнышко плота внизу скрылось из виду. Я сказал об этом Грин-Грину, и он выругался. Я подождал его и помог вылезти из расщелины. Затем мы двинулись вдоль карниза в восточном направлении.
Примерно минут через пятнадцать мы добрались до лестницы. И снова первым пошел я, объяснив, что нам предстоит подниматься до следующего уступа целых пятьсот футов. Пейанец снова выругался, но полез за мной.
Вскоре мои руки были стерты до крови, и когда мы добрались до небольшого уступа, я лег и закурил сигарету. Минут десять мы отдыхали, потом продолжили подъем. К полуночи мы без всяких приключений достигли вершины.
Мы шли еще минут десять, прежде чем увидели его.
Он слонялся с отсутствующим видом, несомненно накачавшись наркотиков по самые уши. Хотя, быть может, и нет. Ни в чем нельзя быть уверенным до конца.
В общем, я подошел к нему и, положив руку ему на плечо, спросил:
— Как дела, Корткор?
Он посмотрел на меня из-под тяжелых век. Корткор весил примерно триста пятьдесят фунтов, был одет во все белое (идея Грин-Грина, надо полагать), у него были голубые глаза и тихий, слегка шепелявый голос.
— Мне кажется, у меня имеются все данные, — ответил он.
— Отлично, — произнес я. — Ты знаешь, я явился сюда, чтобы устроить своего рода дуэль с этим вот человеком — Грин-Грином. Однако с некоторых пор мы стали союзниками, объединившись против Майка Шендона…
— Одну минуту, — перебил он меня.
— Да, — сказал он немного погодя, — ты проиграешь.
— Что ты имеешь в виду?
— Шендон убьет тебя через три часа десять минут.
— Нет, — возразил я, — он не сможет.
— А если не убьет, — добавил Корткор, — то лишь потому, что ты успеешь прикончить его раньше. Тогда мистер Грин убьет тебя через пять часов двадцать минут.
— С чего это ты так уверен в этом?
— Грин — тот мироформист, что сработал Коррлин?
— Это ты? — спросил я у Грин-Грина.
— Да.
— Тогда он тебя убьет.
— Каким образом?
— Вероятно, с помощью тупого предмета, — ответил Корткор. — Если тебе удастся этого избежать, ты, возможно, прикончишь его голыми руками. Ты всегда оказывался сильнее, чем можно предположить, глядя на тебя. Это многих обмануло. Впрочем, я не думаю, что это спасет тебя и сейчас.
— Спасибо, — сказал я. — Тебе не мешало бы немного поспать.
— …Если только кто-либо из вас не запасся каким-то тайным оружием, — продолжал он, — что не исключено.
— Где сейчас Шендон?
— В убежище.
— Мне нужен его скальп. Как до него добраться?
— В тебе присутствует некий демонический фактор. Ты обладаешь даром, который непонятен до конца.
— Да, знаю.
— Не используй его.
— Почему?
— Шендон обладает тем же.
— Я и это знаю.
— Если тебе все-таки удастся прикончить его, обойдешься без помощи своего дара.
— Ладно.
— Ты мне не доверяешь.
— Я никому не доверяю.
— Помнишь тот вечер, когда ты принял меня на работу?
— Смутно.
— Это был лучший ужин в моей жизни. Свиные отбивные… И сколько душе угодно.
— Теперь припоминаю.
— Ты мне тогда рассказал о Шимбо. Если ты вызовешь его, Шендон вызовет другого… Слишком много неучтенных факторов. Возможен фатальный исход.
— Может ли Яри Всемогущий сотворить камень, поднять который ему не под силу? — вмешался Грин-Грин.
— Нет, — ответил Корткор.
— Почему нет?
— Он не взялся бы за эту работу.
— Это не ответ.
— Нет, ответ. Подумай-ка, а ты сам взялся бы?
— Я ему не верю, — сказал Грин-Грин. — Когда я его воспроизвел, он был совершенно нормален. Может, Шендон подкупил его?
— Нет, — покачал головой Корткор, — я пытаюсь помочь вам.
— Тем, что предрекаешь Сандоу гибель?
— Но он и так погибнет.
Грин-Грин поднял руку, в которой внезапно оказался мой пистолет — очевидно, телепортировал его из кобуры с той же легкостью, с какой некогда заполучил Воспроизводящие Ленты. Он дважды нажал на спуск и вернул оружие на место.
— Зачем ты это сделал?
— Он врал, пытаясь запугать тебя, лишить уверенности в себе.
— Когда-то Корткор был самым близким моим помощником. Он научился мыслить наподобие компьютера. Мне кажется, что он просто старался быть объективным.
— Когда получишь ленты, можешь воспроизвести его заново.
— Ладно, пошли. У меня осталось два часа пятьдесят восемь минут.
Мы двинулись дальше.
— Мне не следовало этого делать? — спросил Грин-Грин немного погодя.
— Нет.
— Мне очень жаль.
— Прекрасно. Больше никого не убивай, если только я тебя сам об этом не попрошу.
— Хорошо… Ты многих убил, Фрэнк, правда?
— Да.
— Почему?
— Или я, или они — так стоял вопрос. Иногда мне кажется, что лучше были бы «они».
— Разве?
— Ты мог бы и не убивать Боджиса.
— Я думал…
— Заткнись, лучше просто заткнись.
Мы пошли дальше, перепрыгивая через расщелины в скале. Щупальца тумана, извиваясь, обыскивали нашу одежду. Чуть в стороне показалась другая призрачная фигура, преградив нам путь к тропинке, ведущей вниз.
— …Идете на верную смерть, — промолвила она, и я остановился, глядя на нее.
— Леди Карль…
— Проходи, проходи, — сказала она. — Спеши навстречу своей судьбе. Ты и представить себе не можешь, сколько радости мне это доставит.
— Когда-то я тебя любил, — произнес я совершенно не к месту.
Она покачала головой:
— Кроме самого себя, ты любил только деньги. Теперь они у тебя есть. Чтобы сохранить свою империю, Фрэнк, ты убил больше людей, чем мне довелось встретить за всю свою жизнь. И вот наконец появился человек, который в силах справиться с тобой. Я горжусь тем, что присутствую при этом.
Я направил на нее луч фонарика. Волосы ее горели, как пламя, а лицо было белым, словно мрамор…
Овал ее лица напоминал по форме сердце, зеленые глаза жгли меня. На какой-то миг я вдруг страшно захотел ее.
— А что, если я справлюсь с ним?
— Тогда, быть может, я снова на какое-то время стану твоей, — ответила она, — однако надеюсь, что этого не случится. Ты — дьявол во плоти. Я желаю тебе смерти и найду способ убрать тебя, если ты снова попытаешься мною завладеть.