— Начинай отсчет, — сказал он, соскакивая на противоположную сторону, и бросился бежать.
Больше минуты его преследовал смех Кота.
ЧАСТЬ II
Первый день
Не сбавляя шага, он высветил циферблат часов и проверил время. Час. Билли улыбнулся, поскольку казалось, что Кот проглядел самое очевидное. Он мог за это время оказаться очень далеко, а все считалось честным… Пошел ровным шагом, который мог выдержать больше половины дня.
Поддаться страхам и побежать — значит остаться истощенным перед лицом усилий, которые, возможно, потребуются в дальнейшем.
Ветер хлестал по телу, насыщенные пятна теней приобретали зловещие свойства — прячущиеся глаза, клыки, движение…
Мертва. Страгийка мертва. Существо, способное вызвать страх в высших кругах. Мертва. И убил ее Кот. Скоро Кот помчится этим же самым путем. Неимоверный фасеточный глаз Кота мог видеть в инфракрасном диапазоне, различать поляризацию света. Он по-прежнему не был уверен относительно всех органов чувств, которыми обладал Кот.
Кот виделся ему сейчас гигантским чинди, не мешкающим, идя по следу.
Капли пота выступили у Билли на лбу. Часть его воспринимала мощь зверя с совершенно рациональной точки зрения. Он одолел Кота раньше, когда тот был более наивен. Но Коту предоставили пятьдесят лет, чтобы стать искушенным в отношении этого мира. Кот внезапно обрел призракоподобность на другом уровне — уже не зверь, которым он был, но нечто возвращающееся, как с севера…
Билли поборол возобновившееся желание ускорить шаг. Есть уйма времени, говорил он себе, достаточно, чтобы хорошо провернуть свое бегство. И почему нужно бояться? Считанные минуты тому назад он был готов умереть. Теперь, по крайней мере, появился шанс. Прошлое умерло. У него было некоторое мнение о том, как создавать будущее, но то зависело от его теперешнего поведения. Все должно оказаться в порядке. Задолго до истечения этого часа он будет в полной безопасности. Это лишь вопрос минут, в самом деле…
Он продолжал бежать трусцой, разум был сосредоточен на его цели. Наконец она показалась в поле зрения — станция транс-кабин, которые перенесут его вне зоны досягаемости Кота в мгновение ока. Билли видел огни небольшого здания на перекрестке, за полем, на которое сейчас вступал. Хотя что-то в ней…
Приблизившись, он понял, что окно на фасаде разбито, и замедлил шаг. Вокруг никого.
Он остановился и заглянул внутрь. В ряд у дальней стены стояли три устройства, все разломанные. Словно какое-то потерявшее управление тяжелое транспортное средство пронеслось сквозь здание, вырывая с корнем блестящие станины, переворачивая блоки управления. Батареи, как он заметил, были нетронуты.
Кот…
На сей раз Кот разошелся, далеко зайдя при прочесывании этого района… Кот предвидел возможный вариант бегства в таком направлении и отрезал этот путь отступления.
Он огляделся. Повреждение должно быть зарегистрировано в районном центре управления. Но час уже поздний. Не говоря уж о том, когда сможет прибыть ремонтная бригада.
Карта. Внутри должна быть карта линий района.
Билли направился к двери и вошел. Да. На стене справа. Он изучил расположение красных точек, обозначающих кабины в этом районе, определил свое местоположение, поискал соседние.
До ближайшей четыре мили.
Узнал ли Кот ее местонахождение? Побеспокоился ли взглянуть на эту штуковину на стене, осознав, что это карта? И даже если так, пошел ли Кот на неприятности, разрушая еще одну кабину? Воистину, ему могло захотеться закрыть все ставки…
Но нет. Удивление Кота при его отказе бежать было искренним. Кот ожидал, что он будет спасаться бегством. Пока для него стало возможным ускользнуть от зверя и дойти так далеко, казалось маловероятным, что тот мог при таких обстоятельствах добраться до соседней кабины. Поэтому даже если Кот знал о ней, не исключено, что ближайшая кабина осталась неповрежденной.
Все же карта одно, а местность — совсем другое. Билли не был абсолютно уверен относительно расположения этой красной точки. Даже при такой форе он мог бы делать все быстрее.
Он оставил разгромленную станцию, взял свои вещи и вновь двинулся ровным широким шагом через фруктовый сад с голыми ветвями, потрескивавшими со всех сторон. Из-за кустов выскочил кролик и, перебежав ему дорогу, исчез в тени слева от него. Трава была влажная, и вскоре низ его штанов насквозь промок. Где-то начала лаять собака. Он внезапно почувствовал себя так, словно за ним наблюдают, причем непонятно, с какой стороны. Вновь мимолетные тени исказили картину.
С минуту Билли гадал, сколько сейчас времени, а потом желание это узнать отпало. Вдруг он обнаружил, что счастлив. Часть его разума почти подбадривала Кота, надеясь, что даже сейчас зверь идет по его следу. Пусть он будет близко. Пусть он будет очень близко и не встретит помех на пути. Иначе что за радость от подобного состязания? Многие годы Билли не чувствовал себя настолько полным жизненных сил. Сейчас внутри возникла новая песня, сопровождаемая барабанным ритмом его шагов.
Он не пытался анализировать перемену в своем настроении. Хаотичность обстоятельств была слишком плотной для интроспекции, даже будь он к ней склонен. Какое-то время достаточно просто нестись в ритме бегства.
Были моменты, когда он ощущал наверняка, что Кот прямо у него за спиной, и это, похоже, не имело значения. В другое время он был уверен, что уже победил, что далеко оторвался от своего преследователя, что ни за что невозможно его настичь. Казалось, все его чувства сейчас необычайно заострены: малейшее движение в ночи мгновенно распознавалось по слабейшему шороху, стуку или треску; призрачные очертания становились более отчетливыми, даже запахи приобрели новую значимость. Так все было когда-то, да, давным-давно…
До всего остального мир был таким, он был таким. Бег. На восток. Виденье, еще не затуманенное пеленой, которой позднее окутала его жизнь. Ему было восемь или девять лет, а он еще не умел говорить по-английски…