— Этого люди никогда не поймут.
— Посмотрим, — рассмеялся он.
Мальчику было уже двенадцать лет. Он, как обычно, взял гитару и пошел в маленький парк, расположенный в самом центре города из пластика, стекла и бетона, в котором жила теперь его семья.
Он потрогал пыльное синтетическое дерево, пересек искусственную лужайку с голографической картиной травы и цветов и сел на пластиковую скамейку. Из скрытых динамиков доносилось пение птиц. В воздухе порхали искусственные радиоуправляемые бабочки. Аромат цветов распространялся в воздухе из скрытых аэрозольных распылителей.
Дэн вынул из футляра гитару, настроил ее и начал играть. Бабочка, пролетавшая слишком близко, выпорхнула из управляющего луча и упала на землю к его ногам. Он нагнулся, чтобы рассмотреть ее поближе. Проходившая мимо женщина бросила к его ногам монету. Юноша выпрямился и, глядя вслед женщине, пробежал рукой по волосам. Серебряные волосы, которые рассыпались, когда он нагнулся, легли теперь на место и закрыли широкую черную прядь, проходившую широкой полосой от лба до затылка.
Юноша опер гитару на колени и стал играть правой рукой очень сложную композицию. Внезапно рядом с ним села птица — настоящая птица! Дэн от изумления чуть не перестал играть. Он перешел на простую мелодию, чтобы полюбоваться птицей.
Иногда он играл на гитаре прямо на крыше дома — там, где гнездились птицы, прямо под звездами, мигающими ему с неба. Он не раз слышал попискивание птиц недалеко от себя, но ни разу их не видел. Может, их отпугивала аэрозольная установка? Теперь он с любопытством смотрел на птицу. Та попрыгала возле него на земле, затем подскочила к лежавшей на земле бабочке, но тут же поняла, что эта бабочка несъедобна, бросила ее, а вскоре поднялась в воздух и улетела.
Дэн снова перешел на сложную мелодию, затем начал петь, стараясь заглушить городской шум. Красный шар солнца пылал над его головой. Время от времени весь парк начинал вибрировать — это под землей проносились поезда метро. После того как он несколько раз сфальшивил, Дэн понял, что у него начал ломаться голос.
Глава 4
Марк Мараксон, ростом уже в шесть футов и все еще продолжающий расти, с крепкими, как у каждого кузнеца мускулами, вытер руки о полотенце, откинул со лба непослушные огненно-красные кудри и подошел к машине.
Еще раз проверил топку, подрегулировал клапан давления, а затем уселся за руль управления. Машина дернулась, когда он открыл клапан, и выехала из сарая. Марк направил ее по расчищенной вдоль дороги полосе. Он счастливо улыбался, ощущая своими руками мощность машины. Затем резко повернул руль и снова обрадовался, что она легко подчиняется ему. Это было уже шестое испытание его самодвижущейся тележки, и по-прежнему все работало превосходно. Первые пять поездок он совершил тайно, но на этот раз…
Он громко рассмеялся. Да, пришло время удивить жителей деревни, показать, что могут умелые руки и умная голова.
Марк еще раз проверил давление пара. Все в норме…
Для поездки утро было превосходным — солнце, легкий ветерок, весенние цветы по сторонам дороги.
На больших рытвинах Марка немилосердно подбрасывало, и в голове у него билась мысль о системе мягкой подвески.
Он мчался по дороге, изредка подкладывая дрова в топку, и представлял себе выражение лиц людей, когда они впервые увидят его детище. Вдалеке на поле фермер бросил свою лопату и выпрямился, завидев чудо, но он был слишком далеко, и Марк не мог насладиться его удивлением. Ему сразу захотелось встроить в машину свисток или колокол.
Приблизившись к деревне, он сбавил ход и поехал по обочине. Ему хотелось въехать прямо на центральную площадь, остановиться, встать на сиденье и сказать: «Откажитесь теперь от своих лошадей! Для вас настали новые времена!..»
Раздались восторженные крики ребятишек. Вскоре их за ним бежала уже целая толпа. Они что-то спрашивали, и он пытался отвечать, но из-за шума машины не было слышно ни вопросов, ни ответов.
Свернув на единственную улицу деревни, Марк поехал еще медленнее. Встречная лошадь шарахнулась от машины и опрокинула телегу. Захлопали двери, стали выбегать люди. Собаки завыли, залились лаем и бросились за ним, а уж дети не отставали ни на шаг.
Доехав до площади, Марк остановился.
— Можно нам покататься? — спрашивали дети.
— Потом, — сказал он, осматривая машину. Все было в полном порядке.
Из домов выходили люди и смотрели на него, но на лицах их было совсем не то выражение, которого он ожидал. Некоторые из них побледнели, другие были явно испуганы, в глазах третьих сверкал гнев.
— Что это? — крикнул один из жителей.
— Паровая машина, — ответил Марк. — Она..
— Убери ее отсюда! — крикнул другой. — Она вызовет на нас проклятье.
— Но здесь нет никакой злой магии!
— Убирайся отсюда!
— Привести в деревню проклятую машину…
Ком земли ударил в котел.
— Вы не понимаете…
— Убирайся! Убирайся!
Полетели камни. Люди стали приближаться.
Марк обратился к человеку, которого хорошо знал.
— Джед! — крикнул он. — Ведь это не магия! Здесь просто пар от кипящей воды! Это почти что чайник!
Джед ничего не ответил. Он молча шел вместе с людьми, которые угрожающе приближались.
— Сейчас мы вскипятим тебя, ублюдок! — раздался чей-то голос. В машину полетели камни.
— Стойте! Перестаньте! Вы же сломаете ее! — закричал Марк.
Давление пара в котле было высоким, а прочность его не была рассчитана на удары камней. Марк понял, что сейчас произойдет, и выпрыгнул из машины.
— Идиоты! — падая на землю, заорал он; потом покатился по земле и ударился обо что-то головой, но сознания не потерял. Он увидел, как котел взорвался и полетели угли из топки. Несколько капель горячей воды обожгли его, но основная масса кипятка хлынула в канаву.
— Идиоты! Идиоты! Идиоты! — как бы со стороны слышал он свой голос. Затем сознание его помутилось.
Когда Марк снова пришел в себя, то почувствовал запах дыма и услышал треск пламени. Машина была охвачена огнем. Вокруг стояли люди и смотрели, как она горит. Спасти ее никто не пытался.
— …умного человека, чтобы изгнать бесов, — донесся женский голос. — Дети, отойдите подальше! Ее нельзя трогать.
— Идиоты, — прошептал он и попытался встать.
Нежные руки мягко придержали его.
— Не привлекай к себе внимания, лежи тихо.
— Нора?
Он посмотрел на нее и только сейчас понял, что девушка прикладывает к его голове холодную мокрую тряпку.
— Да. Пока отдыхай и собирайся с силами. Сейчас уйдем отсюда. Надо скорее уходить.
— Они не понимают…
— Знаю, знаю. Это почти как та лошадь, которую ты сделал в детстве.
— Да.
— Я понимаю тебя.
— Будь они прокляты!
— Нет. Просто они думают не так, как ты.
— Я докажу им.
— Только не сейчас. Готовься уходить отсюда. А затем, я думаю, тебе лучше вообще исчезнуть на некоторое время.
Не отрывая глаз, Марк смотрел на горящую тележку, на лица людей, собравшихся вокруг нее.
— Наверное, ты права, — сказал он наконец. — Будь они прокляты. Я готов. Пойдем отсюда.
Она взяла его за руку. Он поморщился и отдернул руку.
Девушка сказала:
— Извини. Я не заметила, что рука обожжена.
— Я тоже. Ну ничего. Пошли.
Нора помогла ему подняться, и они пошли, скрываясь за кустами и домами. Он следовал за ней, не спрашивая, куда она его ведет. Когда они остановились для отдыха, Марк сказал:
— Спасибо. Пожалуй, ты права. Я уйду отсюда на некоторое время.
— Куда?
— На юг.
— О нет. Не надо. Там очень страшно. — Девушка посмотрела ему в глаза. — Нет, нет.
Юноша шагнул к ней и обнял ее. Нора напряглась всем телом, но затем расслабилась, покоряясь его объятиям.
— Я вернусь за тобой, — сказал он.