Я не мог поверить, что отец обо всем этом умолчал! Нам с братьями он говорил совершенно другое, и в том числе про смерть мамы! Злость и обида снова разожгли мою грудь. Я резко встал из-за стола, откинув клавиатуру, и направился в гостиную. На бархатной софе вальяжно лежал с книжкой в руках Лекс.
- Ты не видел случайно отца? - кипя от злости, спросил я у него.
- Если ты собираешься опять устроить перепалку, то нет, не видел, - отстраненным голосом ответил брат, не отрываясь от книги.
- Это срочно, Лекс! Где он? - едва сдерживался от крика я.
Лекс выглянул из-за старого цветного переплета и окинул меня оценивающим взглядом.
- Да, похоже, на то, - все тем же тоном ответил он. - Отец разговаривает со Стасом, кажется, в кабинете.
Затем он перелистнул страницу и его внимание снова переключилось на книгу. Я быстрыми и широкими шагами направился к кабинету отца.
- Вот и все Стас. Такие чернила ты вряд ли уже где-нибудь встретишь, - произносил отец, улыбаясь брату, когда я резко открыл дверь и вошел. - Что за манеры Виктор? Я разве учил тебя врываться в кабинет без стука, - недовольным голосом спросил он.
Стас удивлено уставился на меня, отходя в сторону и освобождая дорогу отцу.
- А мне интересно, какие манеры дают тебе право врать нам о нашей родной матери! - яростно бросил ему я.
- Да как ты смеешь! - взорвался отец.
- Как ты можешь меня в чем-то упрекать, когда сам вынуждаешь своими же действиями относиться к тебе таким образом?! Ты всю свою жизнь провел во лжи! Ты не достоин ничего уважительного! Как ты мог соврать нам о ее смерти?! Как мог закрыть дело ее жизни, отправить на свалку со всеми светлыми воспоминаниями? Я не понимаю, как она вообще вышла за тебя замуж! Твоей единственной заботой всегда была лишь работа, еще с детства помню, как днями и ночами ты пропадал в этом чертовом кабинете за кипами бумаг! - кричал я, душимый гневом и обидой.
Отец, огорошенный вылившимися на него обвинениями, застыл с каменным лицом и одной рукой опирался о стол. Стас непонимающими глазами смотрел, то на меня, то на него.
- О чем он говорит, пап? - произнес брат, догадываясь до сути.
- Ты будешь продолжать все скрывать? - не унимался я. - Не ожидал, что кто-то когда-нибудь узнает правду? Ты - трус, просто сбежал от всего, от воспоминаний, от людей которые ее знали и скорбели, от жизни, в которой она всегда присутствовала! Сбежал от нее!
- Ты не знаешь о чем говоришь! - прокричал отец, резко отмахиваясь рукой. - Тебе не понять всего, ты еще слишком юн!
- Такие понятия как предательство и лживость в школе мы уже проходили, - парировал я.
- Что опять за шум? - раздался позади меня голос Лекса.
Я обернулся и картинно развел руками:
- Полюбуйся крахом пирамидной лжи нашего прекрасного папочки! Так как вся семья в сборе, не будем откладывать в долгий ящик! Разберем все здесь и сейчас!
Я отошел и дал Лексу войти в кабинет, затем закрыл за ним дверь и оперся на нее спиной. Отец, молча, продолжал стоять в той же застывшей позе, и лишь дрожащая ладонь выдавала его волнение.