- Ну и что здесь происходит? - вопросительно посмотрел Лекс, сначала на Стаса, потом на меня.
- А то, что оказывается наша мама, сгорела в этом доме! О чем, видимо, наш отец забыл упомянуть, предложив сюда вернуться. А еще он забыл нам рассказать, что мама спроектировала и построила здесь школу, при помощи средств фонда, который сама же и создала! Она также помогала восстанавливать Большие Цветочные Сады, которые находятся в двух километрах от нашего дома! - в порыве гнева перечислял я, прерываясь лишь перевести дыхание.
Я подошел к отцу чуть ближе и заглянул ему в глаза:
- Мы же двадцать раз на этой неделе проезжали мимо этих садов, и ты ни разу даже не упомянул о том, кто их создал! Почему ты вообще никогда и ничего нам не рассказывал?
Затем я отвернулся и обратился уже к братьям:
- И я уверен, что это - всего лишь вершина айсберга, которую я узнал за час, проведенный в интернете!
- Папа, это все - правда? - недоверчиво посмотрел Стас на него.
Но он продолжал молчать.
- Отец! - окликнул его обеспокоенный Лекс.
Тот поднес руку ко лбу и медленным движением провел ею по волосам. Затем он подошел к минибару и достал оттуда бутылку элитного виски, налил себе полбокала и сделал пару глотков.
- Это правда, ваша мать выросла в этом городе и отдала ему немало своих чудесных талантов и сил. Она была богата, но не страдала манией сорить деньгами. Она любила простоту, любила людей, обладала врожденным чувством справедливости, от этого и ее страсть к благотворительности. Ее идеи были так масштабны и невообразимы... но у нее была такая странная уверенность, что все получится, что все будет хорошо! Я не закрывал ее фонд, я закрыл лишь этот интернат, остальные учреждения под его патронацией действуют до сих пор. Смерть вашей мамы стала ударом для всех и для меня - самым большим ударом в жизни... Я не мог отдавать школе все то, что отдавала она, я жить здесь не мог! У меня просто не было сил смотреть на все эти вещи, стены, этих людей, - с болью в голосе произнес отец.
- Папа, но ты же говорил, что она погибла в автокатастрофе! - ошарашенный новыми фактами, изумился Стас.
- Так было проще объяснить ее уход из жизни. Вы были так малы! Представление о мгновенно ушедшей матери лучше, чем представление о сгоревшей заживо, - прискорбно заверил он.
- Как это произошло? - боясь услышать ответ, спросил я.
Отец грозно посмотрел на меня.
- Я не хочу об этом говорить сейчас, оставьте меня одного.
Но никто из нас не сдвинулся с места.
- Я хочу побыть один, оставьте меня! - уже приказным тоном сказал он.
- Я не буду учиться в гимназии, которую ты нам выбрал! Я пойду в гимназию № 6, где училась моя мама, - заверил его я и покинул кабинет.
Оказавшись в своей комнате, я снова сел за компьютер в надежде узнать больше о школе-интернате и о маминых проектах. Помимо заметок о созданном ею фонде, я также нашел несколько юношеских фотографий мамы. На тех, что сохранились у нас после пожара, ей было около 25 лет, за ее плечами был определенный жизненный опыт и трое маленьких детей, а с этих фотографий на меня смотрела юная девушка, полная надежд и жажды жизни. Я распечатал на цветном принтере одну понравившуюся мне больше всех фотографию и вложил в рамку, поставив рядом с компьютером. На рабочем столе я создал папку с именем Роксана и забросил туда всю найденную информацию о маме с ее снимками. В коридоре послышались приближающиеся шаги, и через несколько мгновений в мою дверь постучали. Я открыл и увидел на пороге Стаса. У него был печальный вид.
- Расскажи мне, что узнал, - попросил он, проходя в мою комнату.
Я открыл ему вкладки с прочитанной ранее информацией и показал найденные фотографии. Стас потерянными глазами посмотрел на меня.
- Не верится, что это наша мама. Она здесь такая юная и...живая.
- Да, - с горечью в сердце согласился я.
- Все равно, зря ты так с ним! - сказал он тоскливо. - Я уверен, на все, что он от нас скрыл - были причины. Ты не прав, что накричал на папу сейчас. Он так подавлен!
- Опять ты его защищаешь! Когда у тебя уже откроются глаза? - нервно отбросил брошюры с информацией об учебных заведениях я.
- А когда откроются твои? - вопросительно посмотрел на меня брат. - Ты видишь все в одном цвете, и этот цвет - черный. А жизнь, она как радуга!
- Ой, ладно, я пошел, - отмахнулся от него я. - Иначе меня сейчас стошнит, от этих твоих конфеток мудрости.
- Подумай над этим! - крикнул мне вдогонку Стас.
Я спустился на кухню прихватить в комнату что-нибудь из еды. За столом в одиночестве сидел Лекс и пил, судя по запаху, азиатский чай с травами.
- Ооо, а вот и наш Шерлок1, - саркастично произнес он, заметив меня. - Накопал еще что-то? Выкладывай.