— Не понимаю, — сказал Хэйнс.
— Разве ты не видишь? — с чувством воскликнул Карсон. — Это человек в общем. Это не ты, не я и не Нора. Это идеограмма — символ, если тебе так больше нравится, символ Человека.
Идеограмма исчезла. На ее месте появилось три меркурианина. Они слегка отличались в размерах и цветах хохолков — голубой, зеленый и фиолетовый — и в малозначительных деталях, которые трое землян заметили не сразу.
Изображения меркуриан прошли через тот же процесс слияния, что и картинки людей, после чего остались три немного отличающихся друг от друга символа. Прямо на глазах Карсона и остальных, все три символа образовали один знак.
— Это же так очевидно! — закричала Нора. — Существует три расы меркуриан. Наш друг нарисовал представителей все трех рас, показал идеограмму, представляющую их, затем дал нам символ меркурианина в целом.
Карсон энергично кивнул.
— Самое лучшее в этом то, что конечные идеограммы напоминают первоначальные изображения, поэтому их легко запомнить. И даже совершенно не зная языка, мы, возможно, научимся за пару часов выражать абстрактные идеи. Это лучше, чем вербальный язык. Но я все равно не понимаю, как создаются эти картинки.
На стене снова появилось изображение Карсона. Он лежал и спал. Затем к нему подошел меркурианин с набором инструментов в руках. Тот наклонился над спящим и сделал небольшой разрез на голове.
Потом вставил в череп землянина пару крошечных предметов, происхождение которых земное трио не поняло, и зашил разрез. В конце концов, фигура Карсона поднялась… и спроецировала изображение в изображении!
— Ладно, снимаю вопрос, — сказал Карсон. — Я полагаю, что мысленные импульсы меркуриан преобразуются в электрические, а затем в световые. И они собираются «дать» нам эту способность, чтобы мы могли отвечать им на их языке.
— Но это опасно! — пробормотал Хэйнс. — Думаешь, мы должны позволить им…
— Не будь дураком, Хэйнс. У нас нет выбора.
Меркурианин, кажется, решил, что показал достаточно. Он постучал ногой по полу, и в комнату вошли еще два существа. В отличие от первого, с зеленым хохолком, у этих хохолки были голубыми. Их тоже покрывала прозрачная металлическая одежда, и они принесли с собой еще несколько таких костюмов, по-видимому, для гостей с Земли.
Карсон взял один из рук ближайшего существа и натянул на себя. Материал, как он обнаружил, был эластичным и обтягивал тело, но при этом нигде не жал. В спину был встроен объемистый цилиндр, и Карсон предположил, что там содержится кислород.
На Земле баллон весил бы килограммов пятнадцать-двадцать. А здесь он мог бы без устали нести его много часов. Верхняя часть костюма, несмотря на металлический блеск, была прозрачной, как стекло, и Карсон видел через нее так же хорошо, как и без костюма.
Нора с Хэйнсом тоже надели шлемы, затем существо, которое они увидели первым, пошло к выходу. На секунду оно остановилось, словно дожидаясь, пока земляне последуют за ним, затем пошло дальше. Меркурианин так же, как и люди, попеременно переставлял ноги, но странно подпрыгивал при каждом шаге. Два оставшихся существа последовали за тремя людьми.
Они вышли из комнаты туда, что на Земле называлось открытым воздухом. Но тут, как понял Карсон, не было видимой атмосферы. Меркуриане что-то подкрутили в своих кислородных баллонах. Судя по всему, им приходилось помнить, что нужно поддерживать постоянную плотность воздуха.
Диск огромного Солнца был виден менее чем наполовину, большая его часть скрывалась за угловатыми скалами, опоясывающими горизонт. Однако мягкость света была совсем не похожа на ту, которой обладало Солнце в земных сумерках. Едва заметный слой атмосферы никак не впитывал и не рассеивал его лучи, поэтому даже полуденный блеск родного светила дома казался менее интенсивным.
Было тепло, но Карсону не грозила опасность сгореть заживо. Что являлось очень важным. Он не замерзнет и не умрет от жары. Получается, у Меркурия была и жаркая сторона и холодная. Тут он не ошибся. Но, по-видимому, земляне оказались не на той и не на другой. Выходит, что…
Тут Карсон получил ответ на беспокоивший его вопрос. Он просто дурак. Он не подумал, что есть и Сумеречная область. Из-за вихляния планеты на оси, образовалась небольшая область, где и день и ночь равнялись половине меркурианского года. Вот они и оказались, в Сумеречной области, единственном обитаемом участке поверхности Меркурия.