Коттрелл заколебалась.
— Тинкер, — неуверенно сказала она, — я правильно тебя поняла? В его положении есть какая-то слабость, но мы не знаем, в чем она заключается. Не знаем, и это… нам помогает?
— Определенно, — уверенно ответил Тинкер. — Давай, обдумаем все, что можно сделать. Первое, мы можем попытаться допрыгнуть до астероида «Б», чтобы воспользоваться радио. Это не сработает, потому что Дрейк быстро нагонит нас на корабле. Второе, можем напасть на корабль с голыми руками. Это тоже не выход, потому что мы даже не поцарапаем обшивку. Третье, можно просто ждать, пока он не улетит. Так тоже нельзя делать, потому что нас постепенно убьет радиация. Четвертое, мы…
— Тинкер! — воскликнул девушка. — Ты сходишь с ума!
Он улыбнулся.
— Не совсем, дорогая, — сказал он. — В его положении должно быть какое-то слабое место.
— Но нам оно неизвестно. Ты же сам это сказал!
— Все верно, — согласился Тинкер. — Но понимаешь, Дрейк не подозревает, что мы в тупике. Эту ситуацию можно найти в книге Клаузевица «О войне», — ободряюще добавил он. — Если я это не сам выдумал.
Сирия, может, и сомневалась в здравомыслии Тинкера, но мрачно следовала приказам. Большую часть технических знаний она почерпнула из книг и с чертежной доски, но быстро смогла перейти к практике и собрала механизм, который Тинкер задумал соорудить из запчастей, лежащих на складе.
Машина засветилась и заискрила. Она была выше девушки. Из грубого и неуклюжего механизма выходил длинный, угрожающий на вид ствол. Но практической пользы от агрегата не было никакой.
Когда Тинкер вылез из туннеля позади нее, Сирия угрюмо посмотрела на механизм.
— Все в порядке? — снизив громкость рации до минимума и почти соприкоснувшись с ее шлемом своим, спросил он.
— Кажется, да, — прошептала она, — но…
— Неважно. С роботами проблем не возникало?
— Они вели себя, как всегда, — покачала головой Сирия. — Но я все равно пряталась тут, как ты и сказал, хоть они совершенно безобидны.
— Это не совсем так, — с удивлением ответил Тинкер. — Но не думай об этом сейчас.
Он осторожно выпрямился и осмотрелся. Корабль Дрейка методично летал между строениями, но не приближался к ним. Роботы, как поодиночке, так группами, расхаживали взад-вперед, в привычной для них манере держа «головы» подмышками.
Но сейчас они стали немного другими, потому что Тинкер произвел кое-какие изменения в электронном мозгу.
— Дрейк ищет нас, — снова пригнувшись, сообщил он. — Это хорошо. Значит, он теряет терпение. Я не виню его. Он думает, что если избавится от нас, то окажется на свободе. Но чем дольше он ждет, тем больше шанс, что какой-нибудь пролетающий мимо патрульный корабль или грузовик залетит сюда, случайно приняв послание Компании. Так вот, Дрейк раздражен… скорее, даже весь на нервах. Он отчаянно жаждет убраться отсюда подальше.
— Как и я, — сказала Сирия.
— Ладно, сейчас не время рассуждать.
Тинкер снова встал и в последний раз осмотрелся. Корабль был близко, а роботы — нет. Условия подходили идеально.
— Пора, Сирия, — наклонившись к ней, сказал он. — Если что-то пойдет не так, знай, что я тебя люблю.
Секунду спустя, выкатывая имитацию страшного оружия на открытый участок, Тинкер задумался о том, сильно ли он заблуждается. Невероятно, но он решил, что не так уж и сильно. Хотя у него не было времени поразмышлять, как следует.
Главная сложность заключалась в том, чтобы как можно дальше откатить машину от всех строений. Не преодолев и половины желаемого расстояния, Тинкер увидел перед собой нос корабля. Дрейк уже давно заметил его.
Тинкер устроил великолепное пятисекундное представление, изображая отважного стрелка-зенитчика, не отходя от орудия до последнего момента. Он дергал, натягивал и крутил элементы агрегата, а также вглядывался в трубки. Это было настолько реалистично, что стало даже опасным, потому что Тинкер едва успел отпрыгнуть в сторону, чтобы увернуться от корабля Дрейка.
Следующие несколько секунд напоминали охоту на зайца, но Тинкер правильно выбрал место и успел добежать до одного из строений, где ему удалось скрыться в туннелях. Дрейк усвоил урок о бесполезности разрушения зданий. Он на секунду завис в нерешительности, затем подлетел к «орудию».
Тинкер, казалось, целую вечность наблюдал за ним, по пояс высунувшись из туннеля, пока у него бешено стучало сердце. Затем люк корабля медленно открылся.