Жена? Кажется, я спятил, раз думаю о женитьбе. Прямо в разгар игры. Только вот я не могу предложить ей выйти за меня, если мы проиграем, так же, как обычный парень не может просить руки богатой девушки. У мужчин, особенно у бейсболистов, есть гордость.
Марсиане выиграли свою половину восьмого иннинга, и это усугубило уныние Хэка. К тому же, это Кэй заработала хоум-ран.
Начало девятого, подумал Хэк. А они на три рана впереди.
Портер, который должен был выйти первым, вопросительно посмотрел на Добряка.
— Хочешь, чтобы я бил низко. Добряк? Я вроде как начинаю понимать, как играть при низкой гравитации.
— Слишком поздно, — покачал головой Добряк. — Если бы у нас была недельная практика, все было бы по-другому, но если сейчас попытаешься разобраться, как махать битой, то совсем запутаешься. Словно сороконожка, обдумывающая, с какой ноги ходить. Выкинь из головы все мысли, выбирай хорошие подачи, и бей так хорошо, как только можешь.
— Понял. Сделаю.
Портер замахнулся на второй подаче. Мяч высоко поднялся, отскочил от стены в левой части поля и приземлился в перчатку принимающего.
— Отличный удар, — похвалил Добряк. — Но эта чертова стена… — Кирк взглянул на него, и тот добавил. — Пока посиди, Джонни. Пора выпускать запасного бьющего.
На поле вышел Фрэнк Поппер. Он вернулся с белым лицом.
— Прости, Добряк. Тот парень не умеет подавать. Не знаю, почему я позволил ему сделать это со мной.
— Это моя вина, — сказал Добряк. — Я должен был понять, что сидя на скамейке, ты не поймешь, как тут нужно бить. Надо было оставить Джонни. По крайней мере, он уже успел попрактиковаться. — Менеджер кивнул Корбину. — Ладно. Твоя очередь.
Корбин поразил всех, когда сумел ударить так, что мяч отскочил от земли и пролетел между первой и второй базой. Это первый раз, когда чемпионам удалось пустить мяч с отскоком, и Корбин добежал до второй, прежде чем принимающий соперников успел догнать и поймать мяч.
— Если бы он сознательно пытался так ударить, у него бы ничего не получилось, — философски заметил Добряк, пока Краво выбирал биту. — Посмотрим, на что способен ты.
Краво послал мяч прямо над головой третьего полевого игрока. Однако, левый принимающий спас положение, и Корбину пришлось задержаться на третьей базе, но Краво с легкостью добежал до первой.
Марсианский питчер попросил таймаут, переговорил с кэтчером и начал осторожно бросать в де Филиппо. Он сейчас сильно волновался, а переиграть де Филиппо было непросто даже в самых выгодных обстоятельствах. Счет был уже три — два, когда подача в поле отправила бьющего на первую базу.
— Теперь все в твоих руках, Хэк, — сказал Добряк. — Если питчер будет сильно нервничать, попробуй заработать право бежать, а если нет — то отбивай.
Хэк кивнул.
Питчер снова попросил тайм-аут. Полевые игроки собрались вокруг него, чтобы похлопать по спине и подбодрить воодушевляющими словами. Затем они вернулись на свои места, питчер встал на горку.
Первая подача была не очень быстрой, но мяч полетел прямо в «дом», и Хэк понял, что никуда не побежит. Я хочу, чтобы все было по-моему, подумал он и приготовился к следующей подаче.
Питчер взглянул на своих бегущих и бросил мяч.
Это был еще один страйк, но сейчас мяч направился не совсем в центр, и Хэк отбил его. Мяч приземлился у дальней стороны первой базы, летя слишком быстро для того, чтобы с ним можно было справиться. Судья вбросил новый мяч.
Хэк сглотнул. Счет был ноль два, и питчер мог позволить себе одну ошибку. Или позволить себе срезать угол. Было даже возможно, что он попытается пробросить мимо бьющего и закончить игру прямо здесь и сейчас. Хэк ни в чем не был уверен. Ему просто надо было готовиться ко всему.
Питчер взял мяч, покачал головой при первом знаке кэтчера, затем кивнул. Краешком глаза, Хэк увидел, как Корбин убежал с третьей базы.
Потом мяч полетел прямо в «дом», и со всей накопившейся энергией и гневом, Хэк ударил по нему. Мяч не стал держаться у самой земли, как это должно было произойти. Вместо этого он понесся вверх. Причем даже быстрее и дальше, чем тот мяч, который Хэк отбил в конце шестого иннинга, и он понял, что шансов на то, что мяч не поймают, еще меньше, чем тогда. Стена остановит его. Он будет падать долго и медленно, Кэй с легкостью примет его.
Так или иначе, выбора не было, и Хэк побежал. Корбин уже добежал до «дома», а Краво с де Филиппо друг за другом добрались до третьей базы. Жаль, что раны не считаются, подумал Хэк. Он уже домчался до второй, как вдруг ему в глаза ударил ослепительный свет. Это солнце. Наверное, лучи как-то отразились… что это за взрыв? Солнце не может взорваться — по крайней мере, еще много миллионов лет! Что бы это ни было, не останавливайся…