— В затылок друг другу! А ну поторапливайтесь! Да не вздумайте бежать! — командовал офицер. Ни один из пяти делегатов не проявил ни малейшего желания сбежать, оказать сопротивление или запротестовать. Юный Кинг, подталкиваемый нетерпеливым охранником, сказал только: «Ох, простите», как если бы в суете нечаянно наступил кому-то на ногу.
Охранники провели их к выходу через вестибюль, мимо фресок, под могучие колонны портика и на улицу. Там они остановились.
— Куда их? — спросил один из охранников.
— В тюрьму.
— И ее тоже?
Все они дружно уставились на Веру, чистенькую, хрупкую, в белом шелковом костюме. Она тоже смотрела на них со спокойной заинтересованностью.
— Босс велел в тюрьму, — сказал, нахмурившись, офицер.
— Езус-Мария, сэр, мы же не можем сунуть ее в одну из этих камер! — воскликнул маленький остроглазый охранник со шрамом через все лицо.
— Так босс велел.
— Но посмотрите, сэр, это же дама!
— Ну так отведи ее в Каса Фалько, и пусть босс сам решает, когда вернется, — предложил другой охранник, похожий на близнеца того, со шрамом.
— Даю вам слово, что никуда не убегу из того места, куда вы решите меня поместить, — сказала Вера, — но я предпочла бы остаться со своими товарищами.
— Пожалуйста, сеньора, хоть вы заткнитесь! — замотал головой офицер. — Ну хорошо. Вы двое отведите ее в Каса Фалько.
— Остальные тоже дадут вам честное слово, если… — начала было Вера, но офицер повернулся к ней спиной и заорал:
— Ну все, хватит! Ступайте! В затылок друг другу!
— Сюда, сеньора, — сказал человечек со шрамом.
На углу Вера остановилась и подняла руку, прощаясь со своими четырьмя спутниками, видневшимися уже на дальнем конце улицы. «Мир! Мир!» — оживленно закричал ей в ответ Хари. Охранник со шрамом что-то пробормотал и яростно сплюнул в сторону. Оба сопровождавших ее человека имели такую внешность, что Вера непременно испугалась бы, встреть она их одна где-нибудь на улицах Столицы, однако сейчас они шли рядом с нею, и их желание защитить ее было совершенно очевидным даже по их походке. Она догадалась: они воображают себя ее спасителями.
— А эта ваша тюрьма действительно так отвратительна? — спросила она.
— Пьянь, драки, вонь, — кратко ответил человек со шрамом, а его близнец подтвердил это энергичным мрачным кивком. — Там не место для настоящей леди, сеньора.
— А для мужчин там место? — поинтересовалась она, но ни тот, ни другой не ответили.
До Каса Фалько от Капитолия нужно было пройти всего три улицы. Вера увидела просторный приземистый белый дом с красной черепичной крышей. Пышненькая горничная, открывшая двери, страшно разволновалась при виде двух солдат и незнакомой сеньоры; вежливо присев перед ними, она тут же улетучилась, бросив их на крыльце и бормоча под нос: «Ох, Езус-Мария! Езус-Мария!» Ждать пришлось довольно долго, так что Вера успела поговорить с обоими охранниками и выяснить, что они действительно близнецы, зовут их Эмилиано и Анибал, им нравится работа в охране, потому что платят хорошо да и сам себе командир в свободное время, однако Анибал — тот, что со шрамом — очень не любил, когда приходилось долго стоять: от стояния у него болели ступни и распухали суставы. Наконец к ним вышла какая-то девушка, очень стройная и румяная, в пышной длинной юбке.
— Я сеньорита Фалько, — сказала она, быстро взглянув на охранников, однако обращаясь именно к Вере. Вдруг лицо ее вспыхнуло. — Ой, сеньора Адельсон, я вас не сразу узнала! Простите! Входите, пожалуйста.
— Все это действительно очень странно, дорогая, только, видишь ли, я тут не гостья, я арестована, а эти джентльмены были очень ко мне добры. Они решили, что тюрьма — не слишком подходящее место для женщины, так что привели меня сюда. По-моему, им тоже следует войти в дом, если войду я, поскольку они обязаны меня сторожить.
Брови Люс Марины уже сдвинулись в абсолютно ровную прямую линию. Какое-то время она стояла молча.
— Они могут подождать здесь, в прихожей, — сказала она. — Садитесь на эти вот сундуки, — предложила она Анибалу и Эмилиано. — А сеньора Адельсон побудет со мной.
Близнецы смущенно двинулись следом за Верой.
— Пожалуйста, проходите, — сказала Люс, вежливо пропуская Веру вперед, и та вошла в гостиную Каса Фалько, обставленную деревянными креслами и пуфиками с мягкими подушками и инкрустированными столиками; увидела красивые мозаичные полы, толстые зеленоватые стекла в окнах и огромные мертвые камины. Так вот какая у нее тюрьма. — Пожалуйста, садитесь, — сказала ее юная тюремщица, прошла к двери, ведущей куда-то внутрь дома, и крикнула слугам, чтобы затопили камины, зажгли лампы и принесли кофе.