И этот человек решил тогда, что, если будет достаточно осторожным, бояться ему нечего, и вошел в дом. Люди с головами задом наперед сидели за высоким столом и ели. Он посмотрел, как они едят, и ему самому тоже захотелось есть. Он тихонько прошел на кухню, надеясь найти там какую-нибудь еду. На кухне было полно всяких коробок, в которых тоже были коробки и коробочки. Наконец какую-то еду он все-таки отыскал, однако попробовал ее и тут же сплюнул: еда была отравлена. Он попробовал что-то еще, и еще, но все было отравлено. А люди с головами задом наперед ели себе отравленную пищу из мисок, сделанных из чистой меди, и разговаривали, и все продолжали сидеть за столом, хотя лица их от стола были отвернуты. Тогда человек снова вышел во двор и увидел там яблони, ветви которых были усыпаны яблоками, но стоило ему сорвать яблочко и вонзить в него зубы, как он сразу почувствовал вкус медного купороса. Яблоки тоже были ядовитыми.
Он снова вошел в дом и стал слушать, о чем говорят люди с головами задом наперед. Ему показалось, что они говорят: «Убивайте людей! Убивайте людей!» (на языке кеш — «душе ушуд, душе ушуд»). Во всяком случае, их слова звучали именно так. Поев, мужчины с головами задом наперед двинулись к двери и, закуривая и прихватив с собой ружья, вышли на улицу. Женщины с головами задом наперед отправились на кухню и стали там курить коноплю. Тот человек пошел следом за мужчинами. Он решил, что, может, они на охоту собрались, раз все время говорили «убивайте», и тогда он сможет получить хотя бы свежую дичь. Но в этих горах, кроме самих людей с головами задом наперед, не было практически ничего живого. Если там кто-то и был, так спрятался или уже успел перебраться во внутренний мир. Единственными живыми созданиями, которые он видел, были растения, несколько мух, да в небе кружил стервятник. Мужчины с головами задом наперед тоже заметили стервятника и стали в него стрелять, но промахнулись и пошли дальше, покуривая табак. Воздух вокруг них был буквально пропитан дымом. Тот человек забеспокоился: он догадался, что эти люди, видимо, собираются воевать. А ему вовсе не хотелось быть в это замешанным, так что он отстал от них и пошел вниз по склону холма, все дальше от той большой дороги, на которой он уже три раза был убит. Но чем дальше он уходил, тем сильнее становился запах дыма. И ему показалось, что это лесной пожар.
И тут он вышел к еще одной дороге, более широкой, чем первая, и тоже забитой стремительно мчащимися и рычащими машинами, и повсюду, насколько он мог видеть, были стены и крыши домов, заполнявших долину. Все вокруг той дороги было мертво. Воздух казался очень плотным и почему-то желтым; этот человек все высматривал, где же горит лес, но не видел, однако все то время, что он пробыл вне нашего мира, дым окружал его постоянно.
Он пошел дальше, среди бесконечных стен и крыш, среди ревущих дорог, он все шел и шел, но никак не мог прийти туда, где все это кончается. Так он конца этому и не нашел.
Во всех домах жили люди с головами задом наперед. Из ушей у них торчали электрические провода, и все ни были глухими, днем и ночью курили табак и постоянно с кем-то воевали. Он пытался не вмешиваться в их стычки, уйти от них подальше, однако они жили везде, и везде было одно и то же. Он видел, как они прячутся и убивают друг друга. И видел, как порой дома, объятые пожаром, горели на площади в несколько квадратных миль. Но там было так много этих людей и домов, что конца им видно не было.
Человек из Заречного ущелья научился употреблять в пищу кое-какие их продукты, жил воровством и все продолжал бродить по улицам в поисках хоть кого-нибудь из внутреннего мира. Он думал, что все-таки кто-то должен там найтись. Он шел и пел наши песни, чтобы эти люди могли услышать его, если они там есть. Но никто его так и не услышал, и он наконец повернул назад, к горам. Его тошнило от той отравленной еды и постоянно висевшего в воздухе дыма, и он чувствовал себя так, словно уже умирает, причем не в этом внешнем мире, а по-настоящему. А потому он и захотел вернуться в свое ущелье, в родные места. Когда он уже повернул назад, то вдруг на одной из улиц на него посмотрела какая-то женщина. Она его увидела. Он тоже посмотрел на нее и понял, что она глядит нормально и лицо у нее расположено над грудью. Он был так рад увидеть человека, у которого лицо там где нужно, что с распростертыми объятиями бросился прямо к ней, не обращая внимания на машины и плотно стоящие дома. Но она отвернулась от него и побежала прочь. Она его явно боялась. Он долгое время бегал, искал и звал ее среди домов, но так и не нашел. Видимо, она слишком хорошо от него спряталась.