– Да, что-то типа того… Правда, на набережной я его не видел, только слышал шум. мотора. Бригадир с досадой махнул рукой.
– Хорошо, пускай так. Эта модель грузовика издает характерный шум. Или вас что-то еще смущает?
– Да нет, вроде ничего, господин бригадир, – ответил Мишель.
– А этот молодой человек, ваш кузен, насколько мне известно, все это время находился возле раненого вместе с хозяином кафе господином Ну аре?
– Совершенно верно, – ответил Даниель.
– Значит, давайте с самого начала. Вы слышали на набережной шум мотора, производимый маленьким грузовиком, который ехал с потушенными огнями?
– Все правильно, – согласился Мишель. – Правда, я слышал его очень недолго.
– Недолго? Вы хотите сказать, мотор стих вскоре после того, как машина выехала на набережную?
Мишель задумался.
– Мне кажется, звук пропал где-то в районе старого завода.
– Занятно… уже конкретная деталь. Подчеркните, Жермен, это существенно. Бригадир сделал паузу.
– Отлично, – сказал он затем. – Значит, вы бросаетесь за преступником на набережную – редкое мужество, похвально, весьма похвально – и ничего там не обнаруживаете! Ни подозрительной тени, ни машины?
– Совершенно верно.
– великолепно, просто великолепно!
У братьев мелькнула мысль, что оптимизм бригадира выглядит довольно странно. Что уж такого великолепного было в данной ситуации?
– Итак, вы доходите до конца набережной, то есть до самого моста, и по-прежнему ничего не замечаете?
– Да. Может, он на холостом ходу въехал на мост?…
Жандарм почесал нос кончиком шариковой ручки.
– Надо будет проверить… Если взять хороший разгон, эти легкие машины способны на всякие маневры.
Объяснение выглядело правдоподобным. Однако Мишеля оно не слишком убедило. Он напряг память: все-таки все стихло почти сразу после того, как машина повернула, – слишком внезапно, чтобы версия полицейского оказалась верна.
– Пожалуй, в таком случае я все равно уловил бы какой-нибудь звук, – произнес Мишель в задумчивости. – Скажем, скрип амортизаторов или шуршание шин.
Жандармы уныло переглянулись.
– Ваше свидетельство, молодой человек, небезынтересно, – продолжал бригадир, – но несколько сумбурно. Ответьте мне: вы уверены, что видели… то есть слышали, как вчера вечером по набережной проехал грузовик обвиняемого?
– Да, уверен. Я слышал шум мотора, хотя и очень недолго.
Бригадир вздохнул. Второй жандарм опять почесал нос ручкой.
Мишель не сдержался и спросил:
– А у вас есть какая-нибудь зацепка? Жандарм нахмурился.
– Возможно, мне не следует распространяться на эту тему, но раз уж тут не последнюю роль сыграли ваши показания… Так вот, сегодня утром мы обнаружили на правом переднем крыле грузовика Эрнеста Бури вмятину, надо сказать, довольно небрежно заделанную. Разумеется, по его словам, ей уже дня два или три, но слишком уж много получается совпадений…
Это сообщение отнюдь не развеяло сомнений Мишеля.
– А вы разобрались, куда исчез грузовик? – поинтересовался Даниель.
– Думаю, что да. – Жандарм выдержал паузу. – Осмотр местности приводит к единственному выводу. Обезумев от страха, Бури на всей скорости влетает на мост, затем толкает грузовик через луг. Не знаю, обратили ли вы внимание на следы трактора непосредственно возле моста. На этот счет Бури говорит уже полную невнятицу: он, мол, вчера вечером испытывал трактор, так как заменил в нем какую-то деталь – как раз когда произошел несчастный случай. Он даже показал нам старую деталь; впрочем, с тем же успехом он мог вывинтить ее неделю назад. Странно, однако, что ему приспичило проводить свои испытания прямо возле моста – как будто нарочно, чтобы уничтожить следы другой машины. Быть может, грузовика?
– Довольно неуклюжая система защиты, – вступил второй жандарм.
– А другого алиби у него нет? – допытывался Мишель.
– Нет. Якобы он до поздней ночи занимался ремонтом. Но ни мать, ни брат не могут этого подтвердить – они спали, а гараж стоит особняком. Эрнест Бури вполне мог незаметно отлучиться.
– И куда же он ходил?
– Что касается этого… В настоящий момент он все отрицает, твердит с пеной у рта, что все время оставался на ферме. – Жандарм помолчал. – В любом случае Бури зря отпирается. Как только наш рапорт попадет к следователю, тот незамедлительно выпишет ордер на арест. Так что ему деваться некуда.
Жандарм говорил без всякой злобы; он исполнял долг, а этот долг требовал найти виновного.
Он повернулся к Мишелю.
– В конечном счете именно благодаря вам, молодой человек, следствие пока продвигается довольно гладко. Далеко не всегда попадаются свидетели, показания которых заслуживают доверия.
Мишель побледнел, в горле перехватило дыхание. Комплимент бригадира был совершенно излишним. В памяти всплыли круглолицые, пышущие здоровьем симпатяги – братья Бури. Теперь-то им известно наверняка, кто навлек на них неприятности.
«Но я же не сказал ничего, кроме правды, – подумал он. – Они, наверное, никак не поймут, почему я не рассказал им, что тот грузовик свернул на набережную. Как будто я сам знаю…»
Но, как он себя ни уговаривал, ему становилось все больше не по себе. Ведь существует же какое-то объяснение исчезновению грузовика. Гипотеза жандармов выглядела довольно правдоподобно, как бы Мишель к ней ни относился. «I
– Итак, молодые люди, нам пора, – заявил бригадир, поднимаясь. – Отличное пиво. Хоть по уставу нам и не положено употреблять спиртное на службе, уж такой сегодня сумасшедший день. Извините за беспокойство.
Под тревожным взором Онорины братья проводили посетителей до калитки.
Они долго смотрели вслед удаляющемуся серебристо-серому фургону.
День был ясный, на небе ни облачка.
– Даже обидно в такую погоду сидеть в сарае, – вздохнул Даниель.
Мишель тоже вздохнул. Но по другой причине. Его все больше давило, не давало свободно вздохнуть чувство ответственности.
Вопреки всему он не верил в вину Эрнеста Бури.
Следом за братом он двинулся в мастерскую, готовясь к шквалу вопросов.
– Я бы все отдал, лишь бы обрести уверенность, – шепнул он брату уже на пороге.
– Все в конце концов образуется, виновный признается! – попытался утешить его Даниель.
– Пока я сам не пойму, каким образом исчез грузовик, я не успокоюсь!
Они вошли в мастерскую – и вся работа тут же остановилась. Их мигом окружили изнывающие от любопытства школьники.
Мишель, совсем выбитый из колеи, предоставил Даниелю возможность самому отвечать на вопросы.
День близился к концу. Только что вернулись сборщики – они тащили за собой ручную тележку, нагруженную мешками, коробками и пакетами.
– Слушай, Терэ, – сказал один из вновь прибывших, – тут тебя разыскивает какой-то малый.
– Где он?
– Вон, в саду.
Мишель, заинтригованный, вышел из сарая и заметил мужчину, вышагивающего взад и вперед по алле е – от калитки до мастерской и обратно.
Мишелю он показался смутно знакомым, он только не сразу вспомнил, где и когда его видел. Однако, когда мужчина обернулся, все стало ясно.
«Да это же коммивояжер из кафе… Даниель еще обозвал его Скарабеем».
– Вы узнаете меня? – поинтересовался мужчина. – Скаффер… Помните, вчера вечером я заходил в «Морское кафе», ну, когда сбили этого несчастного.
– Да, я вас узнал.
– Вы уж не удивляйтесь, что я к вам без приглашения, – продолжал Скаффер. – Я слышал от господина Нуаре, что вы сегодня виделись с Бури. Жандармы тоже у них побывали, я и подумал, что-то тут неладно. Бедняге мотоциклисту еще повезло, что нашлись свидетели. Но я, собственно, по другому поводу. Насколько мне стало известно, в субботу и в воскресенье вы проводите торги. Прелестная затея, мне бы хотелось вам посодействовать, насколько это в моих силах. По роду своих занятий мне случается иметь дело с устаревшими образцами товаров. Разумеется, все в отличном состоянии – с их помощью вы могли бы пополнить свои запасы.