* * *
На другой день весь дом был с раннего утра на ногах. К стирке белья на Тарне готовились как к дальней экспедиции; даже дядя Гюсту принимал участие в сборах. Живописная тележка, ослик в колпаке с бахромой, защищавшей его от мух, корзины с влажным бельем, корзины с провизией для пикника — все это напоминало картину переселения, но переселения веселого. Руководство осуществляла тетя Жизель: она проверяла, все ли взяли, смотрела, хорошо ли заперты двери в доме — как будто они собирались отсутствовать несколько дней.
Мишель усиленно щелкал фотоаппаратом.
Дядя Гюсту должен был подъехать на берег попозже, на велосипеде, и помочь разгрузить тележку.
День выдался чудесным, а для Мишеля с Мартиной во многом еще и удивительным. Все было для них в диковинку: и деревянный валек, которым колотили белье, и сохнущие на траве огромные простыни из прочной ткани, в которые заворачивалось белье, чтобы потом его было легче гладить.
Молодые люди от души наплавались, потом воздали должное еде, даже отведали дядиного вина. Вино находилось в необычном бочонке — он был сделан из полого древесного ствола, к которому дядя, мастер на все руки, приделал водонепроницаемые днища.
Вечером дядя Гюсту появился на ферме с опозданием: все семейство уже было в сборе.
— Шину проколол! — с удрученным видом посетовал он.
Весь обратный путь ему пришлось проделать пешком, толкая перед собой велосипед.
— Мишель, — сказал он, — будь добр, снеси Режи камеру, пусть поставит заплатку. Мне моя «кобылка» нужна к завтрашнему утру. Я бы и сам с этим справился, да клей кончился. И потом, зачем мне возиться, когда Режи в два счета все залатает.
Конечно, дядя, — ответил Мишель. — Сейчас размонтирую колесо, мне это в удовольствие.
Только, пожалуйста, не задерживайся, — сказала вдогонку тетя Жизель. — Ужин готов. После такого денька я с ног валюсь…
Спустя какое-то время Мишель шагал по дороге, направляясь к деревне. На маленькой тихой улочке, которая, как почти все другие, начиналась от площади, он без труда отыскал дом Режи. Рядышком находился сарай, служивший мастерской.
Когда он вошел туда, Режи колдовал над ступицей от повозки.
— Сейчас сделаем, — сказал он, взглянув на камеру.
Режи накачал камеру, погрузил ее в бак с грязной водой и в момент определил место прокола. Затем быстро вытер покрышку, вынул из нагрудного кармана комбинезона огрызок химического карандаша и провел на влажной резине жирную фиолетовую черту.
Тщательно протерев отмеченное место смоченной в скипидаре тряпицей, Режи вырезал заплатку, аккуратно смазал ее клеем, так же поступил с камерой, подождал, пока клей подсох, и приложил заплату к дыре. Придавил ее большими пальцами, покатал сверху свой карандаш…
— Готово, мой мальчик, — произнес Режи, который за все время операции ни разу не открыл рта.
Мишель расплатился, поблагодарил и удалился.
Только вернувшись на ферму, он задал Гюсту вопрос, с которым не отважился обратиться к неразговорчивому умельцу.
— Дядя Гюсту, а что это за карандаш, которым можно рисовать по резине? — Он показал на след, оставшийся по контуру заплатки.
— Это? Это анилиновый карандаш. У него грифель тает при соприкосновении с влагой. Прежде такими частенько пользовались. Правда, в рот старались не брать, считалось, что они ядовитые.
Вполне может быть. Эти красители… И потом, на сколько я помню, он жутко горький, как фиолетовые чернила в школе. Возможно, они изготовлены из одного материала…
Но тут тетя Жизель строго велела им идти ужинать. Мишель и Гюсту отправились на кухню.
За едой разговор шел о следствии; по мнению Гюсту, оно топталось на месте.
— Начало действительно не слишком удачное, — сказал он. — Мне кажется, так они никогда не установят, чьих это рук дело…
* * *Что бы ни говорил Гюсту Лебер, по деревне продолжали ползти слухи. «Достоверные источники» утверждали, что ночью, во время грозы, Саразини выходил из дома: жандармы якобы нашли у него в шкафу промокшую одежду.
Но вообще-то в этой истории еще оставалась масса неясного, хотя среди деревенских были и такие, кто искренне недоумевал, почему Саразини до сих пор не на скамье подсудимых. Нельзя же закрывать глаза на очевидные факты: у Саразини была причина для мести, к тому же он знал стройку достаточно хорошо, чтобы действовать уверенно.
А вечером местная молодежь отправилась в главный город кантона, где состоялся праздник. Мишель и Мартина поначалу тоже хотели поехать, но затем здравый смысл взял верх, и они отправились спать. Автобус, которым капдезакцы добирались домой, возвращался слишком поздно…