Скалистые отроги уходили в перспективу долины. По склонам гор тянулись виноградники; на туго переплетенных лозах зелень вступала в спор с голубоватым цветом химической защиты.
Мишель и Мартина шагали друг за другом по узкой каменистой тропе.
Скоро тропа сузилась еще больше, с обеих сторон зажатая гранитным обрывом. Местами она бежала над головокружительной пропастью; кое-где по ней в самом деле было трудно идти.
Устав брести по каменистой дороге, тем более в этой адской жаре, молодые люди нашли плоский камень и присели передохнуть.
Они сидели, созерцая мирный пейзаж… Вдруг Мартина вскрикнула:
— Ой, посмотри туда, вниз!.. Плотина!
3
Мишель действительно увидел вдали если и не саму плотину, то, во всяком случае, башни работающих кранов.
Ну, вижу. И что?
Как «что»? Значит, виноградник дяди Гюсту находится недалеко от Адской долины!
Мишель недоуменно приподнял брови.
Может, сходим туда? Ведь это совсем рядом! — пояснила свою мысль Мартина. — Жандармов, наверно, там уже нет. Можно будет сфотографировать затопленную стройку.
Уф! По такой жаре нам даже до виноградника не добраться! Мы ведь с тобой не такие выносливые, как местные.
Отдохнув еще немного, они пошли дальше и вскоре заметили дом с голубой дверью. Перед домом маячил темный силуэт.
— Дядя Гюсту! — Мартина помахала рукой.
Ребята прибавили шагу. По мере приближения к цели они все больше поражались размерам постройки, которая издали показалась им обычным сараем. Дядя, возившийся с деревянной ставней, которая слетела с петли, предложил им зайти внутрь.
— Правда, там полно паутины, — добавил он. — И будьте осторожны, не свалитесь в виноградный пресс.
Дом был действительно старым. Кровать, которую поминала тетя Жизель, оказалась суковатой дубовой *рамой, на которой лежали доски, прикрытые жестким льняным матрасиком.
Все предметы покрывал тонкий слой пыли. Охапка сухой виноградной лозы в очаге будто дожидалась, когда к ней поднесут спичку, чтобы вспыхнуть ярким пламенем. В обшарпанном коробе лежали дрова. За приоткрытой дверцей покосившегося буфета видна была простая фаянсовая посуда в цветочек, подсвечники, заляпанные оплывшим воском, глиняные кувшины и медная масляная лампа — позеленевший плоский сосуд с крючком.
Паутины вокруг в самом деле было предостаточно. Огромными лоскутами она развевалась в углах, затеняя узкое оконце. Сквозь грязные стекла сочился скудный свет.
Молодые люди спустились в мрачный подвал, где на деревянном, источенном жучком помосте стояли громадные бочки.
— Бррр! — передернулась Мартина. — Кажется, все это вот-вот рухнет…
Поднявшись по деревянной лестнице, поскрипывающей у них под ногами, они очутились в помещении с огромной круглой дырой в полу. Оттуда выглядывал винт пресса, поражающий и своими размерами, и лиловым отливом, оставшимся от прежних урожаев.
Ребята вышли из дома на скошенную лужайку; комната с прессом располагалась на уровне земли, хотя у Мартины было ощущение, будто они находятся на втором этаже. Это не было игрой воображения: обманчивое впечатление создавал крутой склон, в который врезан был дом. Они заметили водоем, полный прозрачной родниковой воды.
— Красота! Мне как раз пить захотелось! — крикнул Мишель, погружая голову в холодную воду.
Солнце палило нещадно, лучи его золотили обнаженные скалы, играли в листве орешника, растущего в дальнем конце лужайки.
Мартина потянула Мишеля к орешнику, и ребята, к своему изумлению, нашли много зрелых орехов, которыми и набили карманы, чтобы украсить десерт приближающегося обеда.
Вернувшись к дому, они услышали голоса. Не мог же дядя Гюсту разговаривать сам с собой!..
Они увидели мужчину с густыми, низко спадающими на лоб черными волосами. На нем был голубой линялый комбинезон — одежда, весьма непривычная в этих местах, где все, от мала до велика, даже летом не вылезали из вельветовых штанов.
Мужчина был смугл и, судя по размаху плеч и толщине бицепсов, весьма крепок физически. Разве что, пожалуй, слегка тучен, что несколько портило его фигуру.
Мишель заметил его тяжелые руки — пропитанные маслом руки автомеханика — с черной каймой под ногтями.
Молодые люди подошли ближе. Дядя Гюсту обнял их за плечи и легонько подтолкнул к толстяку.
— Знакомься, Режи, это Мартина, моя племянница, дочка сестры, той, что вышла замуж за северянина. А это ее приятель Мишель. Они приехали к нам проветриться и наесть щеки. — Дядя засмеялся. — Вы не знакомы с Режи? У него в деревне ремонтная мастерская и кузница. Через его руки проходят все железки: от колес тачки до моторов докторской и аптекарской машин.