- Секреты эти хорошо известны, сейчас идёт развенчание империи зла. Солженицын этот термин придумал или Рейган, не помню с чьей лёгкой руки это пошло. Я буду там нужен, чтобы байки рассказывать про империю зла. А Солженицын-то вернулся! Ездит по стране, по телевизору выступает, доволен, что коммунистов свалили. Но видит, что народ нищает, говорит об этом. Кончилось его время, только он этого не понимает. Свой удар нанёс, таких, как он, было много, удар за ударом и нет СССР. Теперь будут бить по России, надо раздробить. Элита наша помогает, всегда преклонялась перед Европой. Запад на элиту и опирается. Не на народ же! Народ он по СССР горюет, потому что стабильность была: работа, зарплата, здравоохранение, образование, квартиры - всё бесплатно.
- Но какое образование? Можно сравнить МГУ с Кембриджем! - вставила Ирина.
- Ты права, несравнимо. Я считаю, в МГУ дают образование лучше , чем в твоем Кембридже. В МГИМО сейчас учатся дети богатых, они не любят Россию, всё русское. Трудные времена, что дальше - никто не знает, надо приспосабливаться. Скоро в дом переедем, там придётся приёмы устаивать. Мне и так замечание сделали, что не устраиваю приёмов. Уже отделка идёт, дизайнер модный, все хотят его перехватить. Пошёл мне навстречу только потому, что жену его устроил в мэрию на хорошее место. Связи, связи, ты мне - я тебе. Это во всём мире, я уж навидался.
- Когда переезжаем?
- На следующей неделе, сейчас мебель завозят, войдёшь, как королева...
- Я даже не видела как там всё?
- И что? Надо, чтобы всё делали специалисты, видел я дома, где жёны богатых на свой вкус делают. Безвкусица страшнейшая! А им нравится. Торгаши! Вон сколько домов понастроили, стыдно за Москву!
Пришло время Илья повёз жену и сына посмотреть на новый дом. Ирина, когда вошла на территорию, ахнула:
- Это всё наше?
- Нет, английской королевы, - засмеялся муж.
- Илья, здесь же жить страшно, всё как в музее: "руками не трогать". Где ты достал такую мебель?
- Это только в моём кабинете, гостиная выполнена в стиле модерн, тут всюду разные стили - двенадцать комнат, но самое главное лес - загляденье, можно заблудиться, ягоды, грибы растут, белки прыгают с дерева на дерево.
- А трава, какая мягкая, - она дотронулась до газона.
- Привезли из Голландии.
- Искусственная?
- Почему искусственная, настоящая. Это мы отстали, кто сейчас, скажи, газоны засевает? Привозят траву на готовом грунте и расстилают, как надо.
- Я и не знала о таком!
- Так мы в посольстве на всём готовом жили, вот и не знала. Я теперь всё знаю, архитектор, проектировщики все большие специалисты своего дела. Прораб понравился, рабочих в руках держал, а то у других запьют и бросают стройку. Я придирчиво принимал, ничего не нашёл, можешь пройтись.
- Сколько метров, Илья? - не верила своим глазам Ирина. Она всегда считала, что ей повезло с мужем, но после того, как увидела дом, то готова была ему в ноги броситься.
- Тысяча двести квадратных метров, гостиная больше ста пятидесяти, маленькая гостиная девяносто. Есть ещё и танцевальный зал, тоже сто пятьдесят метров, будем балы давать, приказано. Тебе не до переводов будет. Конечно, прислуга есть, но домом хозяйка управляет.
Ирина была на седьмом небе от счастья. Подумала: если бы отец с матерью это видели! Их уже два года не было в живых, сначала умерла мать, а через два месяца ушёл отец. "Нет, папа с мамой сказали бы, что так жить не прилично, интеллигентный человек не может так жить, о народе бы заговорили", - подумала Ирина, а сама переживала такой восторг души, как было только однажды, когда родила Анатолия.
- Папа, ты же не намерен квартиру продавать? - спросил Анатолий.
- Зачем недвижимость продавать, такая квартира всё дороже со временем будет стоить, сам понимаешь. Это же "сталинка". Сейчас так строить не умеют, да и вряд ли когда научатся. Почему спрашиваешь?
- Хочу в квартире пожить, но буду приезжать к вам, - сказал Анатолий. Он всё время жил с родителями, был добропорядочным, заботливым сыном, но ему уже было двадцать два, хотелось самостоятельности.
- Живи, раз хочется, кто возражает, только смотри не води кого не попадя, сейчас время мошенников, а они, таких как ты вычисляют. И смотри, в метро ни ногой. Держись своего круга.
- Папа, ну что ты смешные вещи говоришь, как я в другой круг попаду? На метро я один раз ездил, ближе было добираться.
- Заезжать-то к нам будешь, сынок? - спросила Ирина, ей не хотелось, чтобы сын жил отдельно.
- Куда я денусь? Каждый день не обещаю, но таких же пирогов, как у Марии, во всём мире нет.
<p>
***</p>
Екатерине хотелось побыть в одиночестве, обдумать сложившуюся ситуацию, она решила прогуляться. Муж, увидев, что жена собирается уходить, поднялся с дивана.
- Далеко? - спросил Иван.
- Тошно! Пойду пешком до площади, голубей покормлю.
- Может, с тобой пойти? Ты сама не своя.
- Надо что-то делать.
- А что мы можем в такой ситуации? Обложили со всех сторон. Уезжать отсюда к ядрёной матери. Только так его вытащить сможем. Деньги нужны. Может, Ангелине позвонить, помощи попросить?
- Не говори о ней! В кого пошла! Одну себя любит... Ладно, пойду, проветрюсь, - она положила пакетик с пшеном в сумку.
- Зонт возьми, небо тучами затянуто. Закончилось лето. Но обещают сентябрь хороший.
- Много чего обещают. Кроме синоптиков верить некому, власти нет до нас дела. Ошибутся синоптики, вместо солнца дождь будет, или мороз не пять градусов, а двадцать пять! Велика беда. А тут почти тридцать лет так ошибаются. Почему на наш городок такая напасть? Пятнадцать тысяч населения было, а сейчас и десяти нет. Кладбище разрослось. Сколько молодых душ загубили?