Фармер рвал и метал: его штата из пары сотрудников со всей определенностью не хватало, чтобы отслеживать потенциальных «потеряшек», самовольщиков и прочих, к тому же один из этих самых помощников с определенного момента стал вести себя несколько странно — что неприятно напоминало поведение Карла Яновского незадолго перед его исчезновением. Марта, побеседовав с этим человеком, обнаружила примерно ту же картинку, что и в ситуации с загулявшим технарем: восприятие мира, сведенное к набору простеньких клише — но, как ни странно, в этой вымышленной (или, по крайней мере, упрощенной) реальности эсбешник был вполне доволен и счастлив.
Естественно, Фармер немедленно запросил подкрепление из штаб-квартиры — впрочем, как он по секрету признался Марте, у него имелись определенные сомнения в том, что от подкрепления будет хоть какой-то толк. Но подкрепление медлило, а люди время от времени исчезали — раз в неделю, в две… Иные возвращались — почти все с теми же симптомами, что у технаря и эсбешника, иные так и пропадали… Топорков сбивался с ног, пытаясь выследить хоть кого-то до конечного пункта. Фармер с оставшимся помощником, серый от усталости, мобилизовал бригаду техников клепать примитивные прослушивающие устройства, надеясь хоть как-то предупредить некоторые случаи — и с отчаянием понимал, что это в лучшем случае паллиатив… Тогда же спешно начали возводить новый периметр — с автоматизированной защитой, с пулеметными гнездами и бойницами, и в разговорах Фронтир все чаще стали называть уже не Фронтиром, а Крепостью.
Странные то были дни: смесь тревоги, страха, надежд, смутных ожиданий и легкого сумасшествия… Трудно поверить, но когда буквально в центре Крепости в одно прекрасное утро обнаружилась кофейня Ли — естественно, с самим Ли за стойкой, — это, в общем, восприняли как вполне рядовое явление, и уже через пару дней в кофейне было не протолкнуться от сотрудников, наперебой обсуждающих последние события. Люди в этой кофейне не пропадали — так чего ж еще-то надо?..
Фармер, да и все остальные, не знали еще тогда об информационной блокаде Крепости — как и о том, что все более частые и подробные рапорты Фармера, Марты и Гринсберга, подтвержденные по независимым каналам, внимательно и очень кропотливо изучает целая команда аналитиков. Правда, чьи это были аналитики — СБ, И-отдела, Штаба или Отдела территориальных операций — Олег так и не выяснил. Впрочем, на тот момент они вполне могли забыть о взаимной неприязни и начать действовать сообща: как раз тогда на Управление свалился тяжелый и неприятный кризис с Войной Ущелья, и волна от него грозила прокатиться по всем обитаемым мирам (всему обитаемому Миру, мысленно поправил Олег) так, что мало не покажется никому.
Какую именно взаимосвязь выявили эти аналитики между происходящим в Крепости, Войной Ущелья, самоизоляцией Метрополии, очередным кризисом власти в верхушке Управления и другими событиями — этого Олег из пояснений Джейн не понял напрочь, но кое-какие из их выводов, кажется, сумел усвоить. Суть их сводилась, насколько он понял, к тому, что все события, происходящие в Крепости — будь то очередное исчезновение или банальная ссора двух лаборантов — немедленно отражаются на происходящем в Большом Мире. Ничего удивительного, усмехнулся он, если учесть, что все в Мире так или иначе взаимосвязано… Но так или иначе, Управление помалкивало, готовя очередной эксперимент.
Именно это, кстати, и заставило Олега усомниться в причастности к событиям И-отдела или территориалов: народ там, как правило, осмотрительный и к эмпирическому радикализму вовсе не склонный. Хотя… леший его знает, припекло их тогда не по-детски, и ждали они, если верить рассказам, не то Ордынцева с чародейским десантом в Управлении, не то Волка с отрядами командос в Метрополии, не то подпольщиков Джудекки в полном составе во всех Пяти мирах — в общем, чего-то крайне нехорошего. Да и насчет осмотрительности высшего эшелона того же И-отдела у Олега в последнее время иллюзий значительно поубавилось.
А эксперимент вышел действительно радикальным. Для начала отозвали в Управление Марка и Топоркова. На Марка спустили с цепи ОВР, и парняга опомниться не успел, как оказался запертым на заштатной полевой базе (Гетто еще только проектировалось), а Топоркова засадили за административную работу, в которой он ни рыла не смыслил. Фармера и Гринсберга трогать пока не стали, зато попытались полностью сменить контингент Объединенных сил, начиная с Дженкинса, которого произвели в майоры и спешно перебросили на Джудекку.