Видно не слабо я пожелал доброй ночи духам, три дня их не было слышно. А перед самой границей, они перекрыли единственную тропу, по которой можно было спуститься. Оказались мы с командиром в классическом окружении. Плюс ко всему, у Рахмана Расуловича воспалились раны, поднялась температура. Добраться до подножья горы, а потом переправиться через реку, с раненым командиром было невозможно. Талибы нас положат за пару секунд.
Пришлось выкладывать из камней огневые позиции, на некотором удалении друг от друга. С боеприпасами у нас напряженка, для длительного боя маловато будет, и ручных гранат осталось по пять штук на брата. Из подствольного гранатомета, командир стрелять из-за ранения не сможет, поэтому все гранаты я забрал себе. Трофейную СВД, буду использовать для отстрела, особенно ретивых духов, на дальней дистанции. Продержимся некоторое время, а потом, надеюсь, нам помогут.
Нам, если так сказать, еще повезло, ближайшая горка, равная нашей по высоте, находилась на удалении более километра. Организовать там огневую позицию духи не решились, далеко. И на том им, большое наше спасибо.
Духи нас атаковали в своем классическом стиле. Сначала накрыли наши позиции из РПГ, а потом полезли, как тараканы. Из СВД, я снял двоих носителей гранатометов, а потом еще троих, как мне показалось, руководителей. Знаков различия у духов нет, пришлось выбирать из тех, кто больше руками размахивал. Кого-то снял командир. Но это все равно мало. Талибов, около полусотни, массой и огнем задавят, мы не сможем часто менять позиции. Пристреляются гранатометчики, могут устроить нам неприятности.
Перегруппировавшись, бандиты начали новую атаку. На сей раз они более осторожно действовали, прикрываясь огнем, и прячась за камнями, приближались к нашим позициям. Отработал по противнику ВОГами. Зацепил кого-то, вой раненых разнесся по округе. Несмотря на потери, духи продолжали атаку. Снова взялся за СВД, жаль патронов маловато к ней. Метким огнем, мне удалось завалить троих. Талибы, отошли на исходные позиции.
Переполз к командиру. Осмотрел его раны, вколол обезболивающие препараты, накормил антибиотиком. Рахману Расуловичу каменной крошкой немного посекло лицо, обработал царапины йодом. В целом командир выглядел плохо, у него начался озноб. Говорил, что иногда окружающая обстановка, как бы расплывается, но пока сознание не терял. Пересчитали боеприпасы, чуть не прослезились. На десять минут интенсивного боя, а там только пистолеты, нож и зубы. Ну, это на крайний случай.
Очередная атака была слабой, я бы сказал вялой. Я смог приголубить двоих бандитов, и то из СВД, иные близко не подходили. Похоже, талибы чего-то ждут.
Ждали бандиты минометы. Подвезли их на двух вьючных лошадях, начали разворачивать в боевое положение. От мин мы никуда спрятаться не могли, пятачок, занимаемый нами, менее пятидесяти метров в диаметре, и уйти по тропе обратно, нет возможности, перекрыта противником.
Попытался немного попугать душманов их СВД. Толку мало, далеко, эффекта никакого.
С учетом, сложившейся обстановки, командир, вызвал группу эвакуации. Какие там международные нормы и договора были нарушены, нам было глубоко все равно, главное помощь пришла. Появилась она в виде трех «крокодилов». Вначале отработали по позициям духов НУРСами, причесали из пушек и пулеметов, и только потом, один «крокодил», завис над нашей позицией. Вся операция заняла не более десяти минут.
А потом, Рахман Расулович, отправился в госпиталь, я в руки контриков, где писал рапорта, давал показания. Неделю они из меня тянули все жилы и нервы, потом отстали.
Посетил командира в госпитале. Он постепенно выздоравливал, и очень сожалел, что не удалось забрать тела наших сослуживцев на родную землю.
Уже, когда я был в другой командировке, до меня дошла информация о том, что, крота, сдавшего нашу группу в Афганистане, вычислили через три месяца. Сидел он высоко. В ходе следствия, крот, дал развернутую информацию, по поставкам наркоты, и по основным фигурантам цепочки. Суда крот не дождался, умер, сам, или кто-то помог я не интересовался.
Потом меня, сироту безгруппную, руководители третьего Управления командировали в Сирию. Там я обзавелся позывным «Салех», постепенно дорос до командира группы, получил капитана. Чем занимался я стране, где идет война? Да все тем же. Передавал опыт коллегам из спецназа Сирийской арабской республики, учил их всему, чему мое руководство разрешило учить. Но основная задача была организация надежного прикрытия специалистов наведения авиации. Исколесил с группой все «горячие» точки, по которым работала авиация. Более трех десятков выходов за три года, все успешные, и без потерь. Отмечен наградами.