– Посмотри-ка, на лампе болтаются мои часы! – удивленно воскликнул Роберт. – Как они там оказались?
Он подошел к лампе, снял часы и положил их в карман своей куртки.
– А здесь лежит мой бумажник, честное слово! – еще больше изумился Роберт, увидев бумажник на тарелке, где только что был мясной рулет. – Как странно!
Гоблины уставились на Роберта.
– А у вас на ферме, видно, парни тоже не промах! – воскликнули они разом.
Затем гоблины и Роберт опять сели за стол.
– Дорогой Роберт, – сказал один из гоблинов, – ешь и пей досыта!
И они снова стали есть и пить, и похлопывать друг друга по плечам.
Через некоторое время один из гоблинов, приподняв скатерть, бросил бумажник Роберта под стол. Видно, он решил, что на полу бумажник будет в большей сохранности, чем в его кармане. Но вышло иначе. Малыш, который сидел под столом, поднял бумажник и сунул его в руку второго из гоблинов. Тот сказал своему приятелю:
– Как я был несправедлив к тебе! Ты такой благородный.
Через некоторое время второй из гоблинов просунул руку под скатерть и положил часы на пол.
Толстяк поднял часы и, толкнув первого из гоблинов лапой, положил часы ему в руку. Тогда первый из гоблинов сказал:
– Нет друга надежней тебя!
Но тут Роберт завопил:
– Где мой бумажник? Где мои часы?
В тот же миг бумажник и часы оказались на полу под столом, потому что ни один из гоблинов не хотел быть пойманным с поличным.
А Роберт начал уже выходить из себя, громко требуя, чтобы ему вернули его вещи.
Тогда гоблины закричали:
– Я не знаю, куда ты дел свой паршивый бумажник!
– А я не видел твоих дрянных часов! Ты сам должен следить за своими вещами!
Тут Толстяк поднял с пола бумажник, а потом часы и сунул их прямо в руки Роберту.
Роберт схватил свои вещи и воскликнул:
– Спасибо! Но в другой раз не надо со мной так шутить!
Тут Малыш изо всех сил стукнул одного из гоблинов по ноге.
– Ты у меня за это поплатишься! – завопил гоблин, обращаясь к своему приятелю.
А Толстяк тем временем ударил второго из гоблинов по ноге так, что тот взвыл от боли.
– Ты что, рехнулся? Чего дерешься?
Гоблины выскочили из-за стола и принялись трясти друг друга так энергично, что вся посуда попадала на пол и разбилась вдребезги.
Роберт, до смерти перепугавшись, сунул в карман бумажник и часы и убрался восвояси.
Больше он сюда не возвращался.
Джимми тоже очень испугался, но он не мог убежать и поэтому, притаившись, сидел под столом.
Первый гоблин вытолкнул своего приятеля в прихожую, чтобы там окончательно с ним расправиться.
Тогда мишки-гамми и Джимми вылезли из-под стола. Малыш, увидев осколки тарелок, разбросанные по полу, сказал:
– Все тарелки разбиты, кроме той, на которой лежал мясной рулет. Как, должно быть, одиноко ей!
И он изо всех сил бросил тарелку об пол. При этом друзья весело рассмеялись.
Потом мишки-гамми, подпрыгивая, бросились к окну и спрятались за подоконником.
Джимми услышал, как гоблины вернулись в комнату и как один из них спросил:
– А чего ради ты, болван, ни с того, ни с сего отдал ему бумажник и часы?
– Ты что, спятил? – ответил другой. – Ведь это ты сделал!
Услышав их ругань, Малыш расхохотался, и все мишки-гамми тоже запрыгали и затряслись от хохота.
– Тише! – прошептал Толстяк.
– Ну, на сегодня хватит развлечений! – сказал Малыш.
– Да, пожалуй, – согласилась Солнышко.
Джимми тоже был сыт по горло сегодняшними проделками.
Уже совсем стемнело, когда мишки-гамми, подпрыгивая на воздушных шарах, перенесли Джимми к его дому. Когда они уже оказались у распахнутого окна в комнату Джимми, то вдруг услышали, как сигналя сиреной, по улице мчится пожарная машина.
– Наверное, где-то пожар, – сказал Джимми. – Слышите, мишки-гамми?
– Может, даже в твоем доме, – проговорила Солнышко.
Вспрыгнув на подоконник, они увидели, как пожарная машина остановилась прямо напротив них, внизу. Вокруг собралась толпа, но огня нигде не было заметно. И вот от машины до самой крыши быстро выдвинулась длинная лестница...
– А может, это они за мной приехали? – с тревогой спросил Джимми, вдруг вспомнив о записке, которую он оставил у себя в комнате, ведь сейчас было уже так поздно...
– Непонятно, с чего они так разволновались? – сказал Малыш. – Неужели кому-то могло не понравиться, что ты гуляешь с нами?