Джимми сначала накормил птиц, а затем сел за стол сам.
Папа пошел на работу. И маме, как выяснилось, тоже надо было уходить.
– Я пойду, – сказала она, – в одну из солидных компаний, занимающихся путешествиями. Мне недавно там предложили интересный маршрут. Папа на днях собирается в отпуск, – пояснила она и поцеловала Джимми. – Я скоро вернусь.
И Джимми остался один. Правда, не совсем один, а со своими африканскими птицами Микли и Лили, с тарелкой каши и еще со своими мыслями. И с газетой. Он придвинул ее к себе и стал разглядывать. Под заметкой о мишках-гамми была напечатана фотография нового космического корабля. Джимми долго глядел на снимок – ему так захотелось улететь далеко-далеко, на какую-нибудь другую планету, где бы его никто не знал...
Он старался смотреть только на эту фотографию, но взгляд его то и дело соскальзывал на крупные буквы заголовка. Джимми очень разволновался. Необходимо как можно скорее поговорить с мишками-гамми, но сделать это осторожно, чтобы не испугать их, а то они больше никогда сюда не вернутся... Уйдут в свой подземный замок. И все!
Джимми глубоко вздохнул. И нехотя доел кашу. «Что-то каша невкусная, – подумал Джимми. – Может, будет вкуснее, если добавить сахару». Он потянулся было за сахарницей, но в эту самую минуту услышал знакомое шуршанье, сопение, смех... И тут же, подпрыгивая на своих воздушных шариках, в кухне появились мишки-гамми.
– Как дела, Джимми? – закричал Малыш.
– Угадай, почему мы появились здесь именно сейчас! – засмеялась Солнышко.
Джимми поспешно проглотил кашу, которую так долго держал во рту.
– Мишки-гамми! – воскликнул он. – Я не знаю, совсем не знаю, почему вы появились у меня именно сейчас.
– Итак... Отгадывай, но только до трех раз! – строго сказал Ворчун.
– Первый я! – закричал Малыш. – Может, потому, что мы соскучились по тебе?
– Вторая я! – засмеялась Солнышко, – Может, мы попали сюда по ошибке?
– Третий я! – сказал Толстяк. – А может, мы почувствовали, что здесь пахнет кашей?
– Раз, два, три! Говори, не задерживайся! – захохотал Малыш.
Джимми весь так и засиял.
– Наверное, потому, что вы по мне соскучились, – сказал он.
– А вот и нет! – запрыгал Малыш. – И мы вовсе не заблудились... Так что гадать тебе больше нечего...
Вдруг Джимми вспомнил о газете.
– Слушайте, мишки-гамми! – начал Джимми, но тотчас умолк, потому что Ворчун был явно чем-то недоволен. Он угрюмо глядел на Джимми и чавкал.
– Приходишь голодный, как пес, – буркнул Ворчун. – А он сидит себе как ни в чем ни бывало перед полной тарелкой каши, вокруг шеи у него повязана салфетка, и бубнит себе под нос, что надо съесть кашку за маму, за папу, за тетю Кэт...
– За какую тетю Кэт? – спросил Джимми, сгорая от любопытства.
– Понятия не имею, – ответил сердито Ворчун.
– Тогда зачем же есть кашу за ее здоровье? – рассмеялся Джимми.
Но Ворчун хмыкнул:
– Ах, вот как! Значит, мы, твои лучшие друзья, должны умереть с голоду только потому, что ты не знаешь каких-то там старых теток, которые живут где-нибудь у черта на рогах.
Джимми вскочил, вынул из шкафа тарелки и сказал, чтобы мишки-гамми положили себе столько каши, сколько они хотят.
Ворчун, все еще мрачный, принялся накладывать кашу. Когда он выскреб все со дна кастрюли, Толстяк принялся отколупливать даже то, что прилипло...
– У тебя золотая мама, – сказал Толстяк.
– Жаль только, что она такая жадная, – добавил Ворчун.
– Почему это жадная? – изумился Джимми.
– Я никогда не видел, чтобы варили так мало каши... – признался Ворчун.
– Но мама не знала, что вы придете, – смущенно ответил Джимми.
А мишки-гамми уже приступили к еде. Да так, что у них за ушами трещало. На несколько минут все звуки в кухне заглушило их громкое чавканье, которое всегда раздается, когда кто-нибудь очень жадно уплетает кашу.
– К сожалению, за здоровье тети Кэт уже съесть нечего, – заявил Толстяк и вытер рот. – Поэтому я дико извиняюсь...
– Что я вижу! – воскликнул Малыш.
Мишки-гамми вопросительно посмотрели на него.
– Здесь есть булочки! – воскликнула Солнышко.
– Тише! – проговорил Толстяк. – Милая тетя Кэт, все хорошо, живи себе преспокойно в далеком городе Чи... Чикаго, или где хочешь. Я съел за твое здоровье две булки.
– А я три! – заявил Малыш, подпрыгивая на стуле.
Пока мишки-гамми уплетали одну булочку за другой, Джимми тихо сидел и обдумывал, как ему поумнее предостеречь своих друзей.
«Может, дать мишкам-гамми газету? Пусть сами все прочтут», – решил он и после некоторого колебания придвинул газету Колдуну.