- Смотрите! Смотрите!
Это он обнаруживал чье-то лицо, которое казалось живым. На мебель когда-то были наброшены чехлы из ткани, они истлели от времени и от прикосновения рассыпались.
- Странно живет сэр Говард! - заключил Ворчун.
- Едва ли он когда-то сюда заходил, - сказал Колдун.
- Почему ты так считаешь? - подскочила к нему Солнышко.
- Очень на это похоже. Посмотрите на пол. Он покрыт слоем пыли. И на нем только наши следы. Ткань, которую когда-то набросили на мебель, истлела. Значит, это сделали задолго до рождения сэра Говарда.
- Тут сыро и ткань могла сгнить за несколько десятков лет, - предположила Бабушка.
- Более или менее уверенно можно сказать одно - сэр Говард давненько не заглядывал сюда, - подвел итог глубокомысленный Колдун.
- В этом с тобой можно согласиться, - сказал Ворчун. - Хотя со многими твоими другими утверждениями я не всегда согласен.
- С какими - конкретно? - подбоченился Колдун.
- Не заводитесь, - остудила Бабушка, - опять затеете дурацкий спор на полдня.
- Послушайте меня! - воскликнула Солнышко.
- Мы слушаем, - отозвался толстяк, который немножко задремал в кресле.
- Ты опять спишь? - сердито нахмурился Малыш.
- Я не виноват, - ответил стеснительно толстяк. - Это кресло такое удобное, что лучше на него не садиться.
- Вот и не садись, - сказал Малыш. - У Солнышка есть предложение. Мы слушаем тебя, Солнышко.
- Вам понравился сэр Говард? - спросила она.
- Очень приличный молодой человек, - уверенно сказала Бабушка.
- Я вполне согласен, - закивал головой Толстяк и сладко зевнул, чем заслужил уничтожающий взгляд Малыша.
- Ничего парень, - отметил Ворчун, осторожно стягивая с клавесина ткань.
- Я скажу определенно, когда доиграю с ним в догонялки, - высказался Малыш.
- А ты что скажешь, Колдун? - спросила Солнышко.
- Если исходить из общечеловеческих оценок, - начал Колдун, - то все предыдущие ораторы правы - сэр Говард оставляет впечатление вполне порядочного и хорошо воспитанного молодого человека с развитым чувством гостеприимства и доверчивости. Но все вы заметили, что хозяин замка весьма печален. И то обстоятельство, что он живет одиноко, тоже дает повод для размышлений. Исходя из этих постулатов...
- Нельзя ли покороче? - прозрачно намекнул Ворчун.
- И недурно было бы чуть ясней, - подхватил Толстяк.
- Не перебивайте меня, иначе я собьюсь и придется начать сначала, - попросил Колдун. - На чем я остановился?
- На каких-то постулатах, - напомнил Малыш.
- Да, да, спасибо, Малыш. Не кажется ли вам странным, что столь воспитанный и внешне красивый молодой человек живет как затворник, затаив в душе огромную печаль?
- Кажется, - признался Малыш.
- Что тебе кажется? - озадаченно спросил Колдун.
- Ты же сам сказал - «Не кажется ли вам...» Так вот мне кажется.
- Ах да! Я забыл начало своего предложения.
- К чему ты ведешь? - спросил Ворчун.
- Я не назвал бы сэра Говарда счастливым человеком, - неожиданно закончил Колдун.
- Может, что-то случилось с его мамой и папой? - предположил Малыш.
- Не вздумай спросить его об этом, - предупредила Бабушка, - ты можешь коснуться больного места.
- Я думаю, тут другая причина, - сказал Ворчун. - Мне приходилось видеть таких задумчивых юношей. Причина этой задумчивости обычно одна.
- Какая же? - спросила Солнышко.
- Ну, говори, Ворчун! - пристал и Малыш.
- Ты надолго умолк? - поинтересовалась Бабушка.
- Оставьте его в покое, - попросил Толстяк. - Он за раз столько выговорил слов, что теперь отдыхает.
- Несчастная любовь, - вздохнул Ворчун.
Колдун стукнул себя по лбу.
- Как я сразу не догадался!
- Вот и отлично! - воскликнула Солнышко.
- Чему тут радоваться? - проговорил Ворчун.
- Я радуюсь тому, что сэру Говарду повезло - мы оказались у него в гостях.
- Чем мы можем помочь? - спросила Бабушка.
- Я недаром завела этот разговор, - сказала Солнышко. - Я почувствовала, что молодому хозяину замка не по себе. Я могу представить, как уныло протекает его жизнь среди этих серых стен, когда даже не с кем перекинуться словом.
- Что же ты предлагаешь? - нетерпеливо спросил Малыш.
- Мы должны устроить праздник, - сказала Солнышко.
Малыш разинул рот да так и застыл. Во-первых, он очень любил праздники. А во-вторых, он не мог припомнить, какой на подходе мог быть праздник. Праздники бывают редко, и если бы их можно было устраивать просто так, так они бывали бы каждый день.