– Я догадался, потому что чаще всего это случается там, – уверенно сказал Джон, даже ни капли не смутившись. – Это для профессионала так очевидно.
Том стоял и хлопал ресницами, понимая, что минуту назад для них все могло бы кончиться, если бы не сообразительность Джона и умение говорить нужное ко времени и к месту.
– Ну ты даешь! – шепотом бросил Том своему напарнику.
– Элементарно! – ухмыльнулся тот.
Охранник уже находился в метре от них, отправляясь к двери, ведущей к подвалу, когда Том, оглядываясь по сторонам, снял со щитка несколько ключей.
– Зачем это тебе? – нахмурил брови Джон.
Тот, сунув их в карман, пролепетал:
– На всякий случай.
– Мелкий воришка! – обозвал его Джон с презрительной ухмылкой.
Подойдя до нужной двери, охранник заметил ключ в замке.
– Вот же он!
– Кто? – спросил Джон.
– Ключ, оказался он почему-то в двери, а не на месте, хотя никаких распоряжений относительно его, мы не получали.
– Ну вот! – обрадовался Джон. – А мы, было, чуть не отправились назад.
Охранник толкнул дверь, и она открылась.
– Странно, – задумчиво произнес он, – очень странно.
– А может, там кто-нибудь есть? – предположил Том, с любопытством заглядывая внутрь.
– Глупости! – отозвался Джон. – Не болтай ерунды, и вообще, кто тебя спрашивает?
– Нужно проверить, – переступив порог, сказал охранник.
Джон недовольным взглядом посмотрел на Тома и, сделав глубокий вздох, бросил ему в лицо:
– Болван! Кто тебя за язык тянул?! Нам его только там и не хватало!
Том попятился назад.
– Джон, я что... я ничего... он сам...
В помещении подвала было слабое освещение и потому охранник приглядывался в те места, куда свет почти не падал. Не найдя ничего подо зрительного, он вернулся на коридор.
– Можете идти работать, там нет никого.
Находясь уже какое-то время в подвале, мишки гамми тщательно обследовали его внизу, надеясь обнаружить тайник, где находились сокровища.
– Смотрите внимательно, – предупреждал мишек Малыш, который шел впереди.
Солнышко держала все время колечко в руке, так, на всякий случай, точно оно вот-вот должно понадобиться.
Поиски были утомительными, но мишки-гамми очень старались, боясь пропустить что-то важное.
Зрение у Бабушки было не таким хорошим, как у Малыша или Солнышки, потому ей приходилось часто наклоняться, чтобы убедиться, что на полу ничего не было, того, что могло бы их заинтересовать.
Колдун и вовсе, придерживая очки, широко открывал глаза, точно стекла в них были не увеличительными, а простыми.
– Ничего не вижу, совсем ничего, – сетовал он про себя.
Несмотря на это обстоятельство, он все же делал вид, что занят поиском.
Позади всех тащился Ворчун. Кому-кому, а ему уже порядком надоело изображать из себя ищейку, и он, позевывая, думал, как бы поскорее все это кончилось. Однако, уходить он не торопился, так как не хотел остаться в стороне, если сокровища все же найдутся. Что же касается Толстяка, то он пыхтел и страдал от чрезмерности движений. Он старался изо всех сил, хотя ему было нелегко, учитывая его вес, что даже Солнышко скрывала смешок, когда видела Толстяка таким деятельным.
– А это что? – вдруг поинтересовался Толстяк, увидев маленькую щелку в стене почти у пола.
Мишки-гамми быстренько собрались у этой щели с тем, чтобы определить ее назначение.
– Очень похожа на мышиную нору, и если бы я встретила здесь мышь, то была бы уверена, что это она и есть, – предположила Солнышко.
– Сказала тоже! – воскликнул Ворчун. – Мыши здесь больших размеров, нежели те, что живут в нашем Лесу.
Малыш разглядывал щель молча, а потом попросил, чтобы Солнышко подошла поближе.
– Попробуем опустить туда кольцо.
– Ты думаешь...–начала Солнышко.
– Но ничего другого мы не нашли?! Не могли же те мишки-гамми спрятать их еще дальше?!
Когда Солнышко протянула колечко к щели, та на глазах у всех расширилась.
– Ну и чудеса! – удивился Толстяк.
– Солнышко, бросай кольцо! – торопил Малыш.
Руки у Солнышки дрожали, а пальцы так крепко сжимали кольцо, что, казалось, она с ним никогда не расстанется.
Наконец, она отправила кольцо в отверстие и тут же отошла в сторону. Мишки-гамми услышали, как оно обо что-то ударилось, падая со звоном все ниже и ниже. Мишки-гамми с замиранием ждали, что вот-вот свершится чудо, но его все не было.
Первым нарушил молчание Ворчун:
– Ну, и что будем делать теперь? И кольца у нас нет, и сокровищ тоже.
Солнышко готова была пустить слезу, вспоминая, каким тяжелым было для нее расставание с кольцом.