Она подняла вверх бутылочку с соком-гам- ми, словно приглашая драконов отведать лакомство.
– Смотрите! – воскликнула Солнышко. – Там какая-то разрушенная крепость.
– Сейчас посмотрим, – отозвался Джимми.
Когда лодка обогнула скалистый мыс, все увидели на берегу то, что Солнышко приняла вначале за разрушенную крепость. Оказалось, что это дракон.
Он лежал, подогнув под себя огромное черное крыло, другое – вытянулось на песке и в воде, так что волны, набегая и откатываясь, слегка шевелили его. Длинное, похожее на змеиное, тело лежало, растянувшись на песке и камнях. Одной передней лапы не хватало, панцирь и мышцы были сорваны, и открывались огромные дуги ребер. Живот был разодран, песок вокруг почернел от драконьей крови.
– Какой кошмар! – воскликнула Солнышко. – Они страшнее, чем я думала...
– Не бойся, он мертвый, – сказал Малыш.
Но на самом деле существо это было еще живым.
Колдун заметил:
– Жизненная сила драконов, между прочим, столь чудовищна и неиссякаема, что убить их может лишь равная им сила или волшебство...
Сигмундир сказал:
– Что касается силы – она у меня есть.
– А что касается волшебства – оно у нас тоже есть, – откликнулась Бабушка.
Золотисто-зеленые глаза еще были живые, а из ноздрей с легким шипением били струи паров, смешанных с кровавыми брызгами.
Песчаный берег между умирающим драконом и краем воды был покрыт глубокими следами и бороздами, оставленными тяжелыми ногами и телами его сородичей, а хвост дракона был втоптан в песок.
Мишки-гамми и Джимми не проронили ни слова, пока не оказались достаточно далеко от этого места в неспокойном канале между драконьими островами, похожими на остроконечные шпили.
Путешественники начали пересекать канал, направляясь к двойной цепи островов. Джимми наконец сказал:
– Страшное это зрелище.
Солнышко встрепенулась:
– Они что же... едят друг друга?
– Нет, – тихо сказал Сигмундир. – Но их, наверняка, что-то повергло в безумие. Они лишились речи. Я знаю, что все заколдованные драконы умеют говорить, и эти, конечно же, умели говорить еще задолго до того, как люди обрели дар речи. Ведь они – самые древние из живых существ.
Голос Сигмундира звенел на всю округу. Робот поднял голову, рассматривая небо.
Драконы остались позади. Теперь они держались ниже, продолжая описывать круги над скалистыми островами и запятнанным кровью песчаным берегом. А над головой путешественников простиралось голубое небо и сияло полуденное солнце.
Переливающаяся поверхность моря представляла здесь настоящий лабиринт голубых каналов и зеленых отмелей. Джимми и мишки-гамми плыли на своей надувной лодке, каждое мгновение рискуя налететь на подводный камень или врезаться в скалу.
Одни скалы были наполовину или целиком скрыты в море, облепленные длинными лентами морских папоротников, похожих на извивающиеся щупальца какого-то морского чудовища. Другие тянулись ввысь крутыми утесами и остроконечными шпилями, образуя арки и полуарки, резные башни, фантастические фигуры животных: тут виднелась спина медведя, там выглядывала гигантская змеиная голова – и все это огромное, разбросанное в хаосе.
Волны разбивались о скалы с шумом, похожим на мерное дыхание громадного чудовища. Все сверкало в ярких, стремительных брызгах. В скалах открывался вход в пещеру. Казалось, в шуме волн можно было разобрать какой-то зов.
Чем дальше отплывали они от скалы, тем тише звучал этот обманчивый зов, но как бы слышалось единственное слово. Наконец Джимми спросил:
– Интересно, чей голос звучит в пещере?
– Голос моря, – пояснил Колдун, стоя на носу лодки с раскрытой книгой.
– Но он выговаривает какое-то слово, – сказал Джимми. – Там в книге не указано?
Колдун прислушался, потом быстро глянул на Джимми, а затем снова оглянулся на пещеру и спросил:
– Какое ты слово слышишь, Джимми?
– Как будто кто-то говорит «ам».
– И я слышу «ам», – сказала Солнышко.
– И я тоже, – сказала Арбузная Принцесса.
– Ам!
– Ам!
– Ам! – подхватили мишки-гамми.
– А ты слышишь, Сигмундир? – подхватил Колдун.
– А я слышу «ахм», – сказал Сигмундир.
– На древнем языке это означает «начало», или «давным давно», – пояснил Колдун. – Но мне этот звук слышится как «охм», что в переводе на наш язык означает «конец».
– Глянь вперед! – крикнул Толстяк.
В тот же самый момент Джимми крикнул предостерегающе:
– Мелководье!
Скоро драконы остались позади, а лодка приближалась к еще одному острову. Его черные берега выглядели, как множество поставленных рядом огромных цилиндров или колонн, тесно прижавшихся друг к другу. Почти отвесно поднимались они прямо из моря.