– Пети, – подсказал я.
– Да, Пети. Но могу тебя заверить, умер он быстро и не мучился. Правда, обоссался перед смертью. Мясо у него солёное… Так пить после него хочется! А тебе понравилась шутка с головой?
– Оригинально, – машинально, не задумываясь, ответил я.
– Я так и думал. Когда я был жив, я тоже любил пошутить. Один раз так пошутил, что до сих пор вспоминать тошно. Представляешь, перед новым годом решил разыграть соседку, старуху сварливую. Звоню ей в дверь. Она открыла, а я как выстрелил в неё из хлопушки! «С новым годом, Мария Афанасьевна! С новым счастьем!» – кричу я. А она схватилась за сердце и брякнулась на пол. Лежит мёртвая у себя в прихожей, и я стою, как истукан. И не знаю, что делать, а в руке хлопушка…
– Так ты был человеком? – Я присел на табуретку, другую придвинул к Мишутке, жестом предложил ему сесть. Он неуклюже, по-детски уселся и продолжил:
– Ну, да! Я прожил долгую и счастливую жизнь. У меня была жена, трое детей, две внучки, три внука … . Когда я умирал от старости в возрасте восьмидесяти двух лет, все они дежурили у моей кровати. Пятилетняя правнучка Соня даже принесла мне игрушку – белого мишку, которого она поставила на тумбочку, рядом с моей кроватью. Мои потомки говорили:
– Не умирай, деда Вася, останься.
А я уже слышал голоса, которые звали меня. Это были голоса моих папы, мамы, братьев и сестёр. Они звали меня, а я уже не мог даже слово сказать, только хрипел. Я даже знал, когда умру. Когда я умирал, мой взгляд упёрся в плюшевого медведя. Я не знаю, что произошло дальше. Я увидел яркую вспышку, подумал, что не хочу умирать, а потом вдруг оказался на тумбочке. Я сидел и смотрел со стороны на своё мёртвое тело. Утром в комнату вошла внучка Оля, закричала, потом вошли все остальные. Они смотрели на меня и плакали, жена во всё горло голосила. Я пытался сказать, что я здесь, я жив, но откуда-то изнутри шёл этот противный звук «э-э-э-э», похожий на отрыжку. Старший внук Коля легко подхватил меня под мышку и отнёс в детскую комнату. Он посадил меня напротив зеркала. И тут-то я понял, что я моя душа вошла в игрушку. Сначала я был в ужасе от этого открытия, но ночью я попробовал пошевелиться, и у меня получилось! Я подумал, что Бог даровал мне вечную жизнь. Днём я сидел на полу у кучи игрушек, ночью, когда все спят, гулял по квартире. Иногда выходил на улицу.
– Чтобы погулять?
– Нет! – Мишутка ухмыльнулся, продемонстрировав острые зубы. – Чтобы пожрать! Голод был такой сильный, что хоть на стену лезь! Начал я с голубей, потом – собаки и кошки. Человечинку я распробовал, когда сожрал пьяницу, заснувшего в подъезде. Так продолжалось долго, пока однажды я не решил сказать своей вдовушке, что я жив. Она умерла от сердечного приступа, а меня отнесли на помойку. Было ли это случайностью? Не думаю. Скорее всего, они догадывались, что это я мешаю им спать по ночам. А так как в советские времена люди были уверены, что ничего сверхъестественного нет, то от меня просто избавились. Это было самым простым способом отделаться от «страшной игрушки» и от «проблем со сном». Вот так я и начал кочевать по подъездам, по городам… Как только мой секрет раскрывают, я ухожу в другое место.
– Ты и здесь «засветился»! Будешь уходить?
– Да, – Мишутка печально вздохнул. – Надо. Только вот не знаю, куда? Может, ты отправишь меня посылкой куда-нибудь?
– Ты слишком большой. Такую посылку могут не принять.
– Но я похудею и стану меньше! – Медведь заёрзал на табуретке. – Мне нужно всего месяц не есть и не пить… Ты обмотаешь меня скотчем или свяжешь верёвками…
– И где ты будешь всё это время находиться? В моей квартире?
– А ты догадливый! – Мишутка улыбнулся. – В подъезде и на улице сейчас небезопасно.
– Нет, не пойдёт, – я поскрёб затылок, пытаясь что-нибудь придумать, и тут меня осенило. – А что, если я тебя подарю магазину?
– Как… магазину? – не понял Мишутка.
– А вот так! Завтра Регины в магазине не будет, мы с Витькой с утра привезем тебя, посадим на диван где-нибудь в углу, куда не попадает солнце, и ты останешься там. Пищи там много. Там продавчихи толстые. Да и Регина далеко не худышка. Тебе они понравятся! Только делай всё аккуратно, ладно?
– И ты уверен, что всё получится?
– Абсолютно! – Я кивнул головой. – Эта старая еврейка обожает халявные подарки. Ты знаешь, сколько такая большая мягкая игрушка может стоить?
– Не знаю, – Мишутка пожал плечами.
– Дорого! Тебе только нужно избавиться от головы, потом приходи ко мне, и я почищу твой мех…
– Не утруждай себя! – Мишутка приоткрыл рот. Из него высунулся длинный красный язык, который скользнул по груди, потом по вздутому животу, убирая пятна крови. – А от головы я избавлюсь… В моём животе всё переваривается. Только потом нужно отдыхать и копить силы.